Рекомендовано для прочтения Элизабет Клэр Профет ( Гуру Ма )

---

Бэрд Т. Сполдинг

ЖИЗНЬ и УЧЕНИЕ
МАСТЕРОВ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА




Baird T. Spalding
Life and Teaching of the Masters of the Far East
(второе издание, исправленное и дополненное)

Издательство: София2007 г.

Долгожданное новое издание знаменитой и во многом загадочной книги, оказавшей большое
влияние на духовные процессы человечества XX века.
"Между жизнью и учением Иисуса из Назарета и учением Восточных Мастеров, воплощаемым в их
повседневной жизни, существует разительное сходство. Мы привыкли считать, что обыкновенный
человек не в силах, подобно Иисусу, получать ежедневную поддержку непосредственно от Самого
Бога, превозмогать смерть и совершать "чудеса". Но именно из таких "чудес" и состоит повседневная
жизнь Мастеров. Все необходимое для жизни они получают от Самого Всевышнего. Мастера
настолько преуспели в борьбе со смертью, что многим из ныне живущих перевалило за пятьсот лет, и
это убедительно доказывают их архивы. Их задача - помогать людям, способным воспринять их
учение.
Мы жили и путешествовали вместе с Мастерами на протяжении трех с половиной лет, наблюдая
за их трудами в разных уголках Востока".

Об этой книге и ее авторе

ТОМ I

Предисловие
Глава 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24

ТОМ II
Глава 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16

ТОМ III
Предисловие
Глава 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

Об этой книге и ее авторе

От издателя
О жизни Бэрда Т. Сполдинга достоверно известно очень мало. Судя по имеющимся сведениям,
путешествовать он привык с детских лет. Родился в Англии в 1857 году, но в четыре года отправился с
семьей в Индию. Учился в Гейдельбергском университете (Германия). После чего переехал в
Калифорнию и занялся научной работой в области археологии в университетах Беркли и Стэнфорда.
Впоследствии Сполдинг работал также геологом-изыскателем в пустынях американского Юго-Запада.
Но в 1894 году произошло событие, изменившее его жизнь раз и навсегда. В компании одиннадцати
энтузиастов Бэрд отправился в археологическую экспедицию на "Дальний Восток".
(Здесь, пожалуй, стоит отметить, что в англоязычном мире конца XIX - начала XX веков под
"Дальним Востоком" понималась гораздо более обширная территория, чем в русскоязычном мире
сегодня. Сюда относилась вся Восточная, Южная и Юго-Восточная Азия, включая Индию, Тибет и
почти всю Сибирь.)
По возвращении Сполдинг показал кое-кому из знакомых свои путевые заметки. Рассказы о
встречах с удивительными Мастерами, владеющими сверхчеловеческими способностями и умеющими
объяснить Восточную Мудрость в христианских терминах, поразили первых читателей, и
путешественник решил перепечатать их на машинке. Этот текст, который сейчас составляет первый
том "Жизни и учения Мастеров Дальнего Востока", многие годы так и ходил в машинописных копиях.
А его автора все чаще приглашали в разные компании. Сначала людям нравилось слушать об
экзотических приключениях в Гималайских горах и на индийских равнинах (то есть о "жизни
Мастеров"). Но очень скоро друзья Сполдинга поняли, что главное в его рассказах - потрясающе
глубокое "учение Мастеров" о Боге, Космосе, человеке, его тайной истории и славном будущем
предназначении.
Очень скромный, по воспоминаниям современников, человек, Сполдинг не хотел выступать в
роли "учителя", но никогда не отказывался от ролей рассказчика и эксперта. (Малоизвестный факт:
Бэрд Т. Сполдинг был приглашен консультантом-библеистом на съемки знаменитого кинофильма
Сесила де Милля о последних днях жизни Иисуса "Царь царей".) В 1924 году одна из его
почитательниц Мастеров, жена железнодорожного магната, попросила разрешения напечатать наконец
тысячу экземпляров книги Сполдинга типографским способом, чтобы раздавать их интересующимся.
Этот первый тираж разошелся по рукам за шесть дней, а в типографию поступило еще 20000 заказов!
Потрясенный таким читательским интересом, автор решил написать второй том и опубликовал
его в 1927 году. В 1935 году последовал и третий. Все это время Сполдинг проводил то, что сейчас
называют "семинарами", с небольшими группами людей, а выход третьего тома отметил 30-дневным
лекционным турне по 30 городам США.
До самого своего ухода в 1953 году он продолжал путешествовать по всему миру - где-то
разведывая полезные ископаемые, а где-то рассказывая о Мастерах Дальнего Востока. Своей основной
специальностью он очень неплохо зарабатывал и любил материально помогать всем нуждающимся,
так что наследства не оставил. Спал всего три-четыре часа в сутки, был очень трудолюбив и
общителен. Из друзей Сполдинга стоит отметить полковника Дж. Черчварда, автора классических
книг о затонувшем континенте Му, прародине человечества, и Дугласа ДеВорсса, основателя
старейшего "эзотерического" издательства США.
Бэрд Т. Сполдинг считал изложенное им духовное учение очень простым и практичным и всегда
старался дежаться подальше от того, что он называл "мистицизмом" и "теософией". Конечно, для нас,
приученных к духовной литературе типа "сделай сам за пять минут", далеко не все в сполдинговских
книгах так уж "просто". На самом деле это достаточно эзотерическое учение - компетентные
исследователи прочитывают в нем, например, формулы даосской духовной алхимии, а
"космогонические" пассажи Мастеров до сих пор до конца не разгаданы. Но, очевидно, не зря эти
книги десятилетиями перечитывают и переводят на разные языки (в том числе и дальневосточные!) -
они того стоят.
Мы очень рады возможности представить русский перевод всех трех томов "Жизни и учения
Мастеров Дальнего Востока" в долгожданном новом издании. При подготовке книги к печати были
исправлены многочисленные неточности перевода, добавлены ссылки на источники явных и скрытых
цитат и восстановлены страницы, исключенные из прошлого издания (уже давно, впрочем, ставшего
раритетом). Надеемся, что русскоязычный читатель по достоинству оценит этот важный труд,
оказавший большое влияние на духовное развитие человечества во второй половине XX века, и
согласится с мнением нашего англоязычного современника:
В этой книге очень просто и при этом очень впечатляюще представлены вечные истины и
священные законы жизни. Она заставила меня поверить в собственную божественность не только
умом, но и сердцем. Я многие годы читал метафизическую литературу, работал над собой и
медитировал, но только после знакомства с этим мощным учением во мне произошел некий прорыв.
Подобную энергию я нашел только в книгах Крайона и Рамты. И я знаю, что все они - из одного
источника!


ТОМ I


Предисловие
Представляя читателю «Жизнь и учение Мастеров Дальнего Востока», я должен сказать
несколько слов о том, как появилась на свет эта книга.
В 1884 году я присоединился к исследовательской партии из одиннадцати человек,
направлявшейся в страны Среднего и Дальнего Востока. Экспедиция длилась три с половиной года, и
за это время мы познакомились с Великими гималайскими Мастерами, которые помогли нам
перевести летописи, послужившие большим подспорьем в нашей исследовательской работе. Наблюдая
за ними в их повседневной жизни, мы получили возможность убедиться воочию в силе великого
Закона. Для удобства мы называем их Мастерами. Мы полагаем, что люди, ведущие столь
совершенную жизнь, достойны носить это высокое звание.
Документы и рукописи — доказательства нашего общения с Мастерами — я сберёг в целости и
сохранности, но считаю, что мир ещё не готов к их опубликованию. Я всего лишь рядовой участник
экспедиции и, публикуя свои заметки под названием «Жизнь и учение Мастеров Дальнего Востока»,
предоставляю читателю право принять их или отвергнуть.
В этой книге излагаются события первого года общения с Мастерами. Она содержит их учение,
которое мы стенографировали с их позволения и одобрения.
Мастера допускают, что Будда символизирует Путь к Просветлению, но они ясно доказали, что
Христос — это само Просветление. Это значит, что просветлённое состояние сознания, к которому все
мы так стремимся, есть свет Христов, заключённый в каждом человеке, или свет каждого младенца,
рождающегося в этом мире.
Бэрд Т. Сполдинг
Глава 1
Сегодня печатается такое множество литературы по духовным вопросам, так много людей
пробуждается и в поисках истины обращается к великим учителям со всего света, что я и сам ощутил
потребность представить на ваш суд свои впечатления от общения с Восточными Мастерами.
В своей книге я не пытаюсь истолковать какой-нибудь новый культ или религию; я просто
резюмирую наш опыт общения с Мастерами, делая основной акцент на великих фундаментальных
истинах их учения.
Эти Мастера рассеяны по довольно обширной территории, и после наших метафизических
исследований, охвативших большую часть Индии, Тибета, Китая и Персии, до сих пор не было
сделано ни единой попытки установить подлинность их опыта.
Наша группа состояла из одиннадцати учёных-практиков. Большую часть своей жизни мы
посвятили исследовательской работе. Мы привыкли ничего не принимать на веру и тщательно всё
перепроверять. Отправляясь в экспедицию, все мы были настроены скептически. Вернулись же из неё
целиком обращёнными, и убеждёнными в правоте Мастеров. Трое из нас решили даже остаться на
Востоке, чтобы научиться жить той жизнью, которую ещё и сегодня ведут Мастера, и подражать их
деяниям.
Люди, участвовавшие в экспедиции и оказавшие неоценимую помощь в нашей работе, пожелали
остаться неназванными. Поэтому в своих воспоминаниях я постараюсь излагать лишь голые факты,
используя по возможности слова и выражения тех людей, с которыми я общался изо дня в день в
течение всей экспедиции.
Перед началом работы мы пришли к обоюдному соглашению принимать все явления, с
которыми бы ни столкнулись, за неоспоримый факт, не пытаясь дать им, рациональное объяснение до
тех пор, пока не окунёмся целиком в работу, возьмём уроки у Мастеров и понаблюдаем за ними в их
обыденной жизни. Для того чтобы прийти к окончательному выводу, нам необходимо было повсюду
сопровождать их и жить их жизнью. Мы могли оставаться с Мастерами, сколько нам
заблагорассудится, задавать им самые разнообразные вопросы и, пользуясь собственными
дедуктивными методами, решить, наконец, для себя, имеем ли мы дело с подлинным фактом или с
обыкновенным жульничеством. Мастера ни разу не предприняли попытки хоть каким-то образом
повлиять на наши убеждения. Они хотели, чтобы мы не принимали на веру ничего из увиденного или
услышанного, пока не убедимся во всём сами. Поэтому я просто поведаю вам о том, что с нами
произошло, а там уж ваше личное дело, принять эти истины или отвергнуть их.
На протяжении двух лет мы жили в Индии и занимались рутинной исследовательской работой. И
вот однажды я познакомился с Мастером, которого в дальнейшем буду называть Эмилем. Идя по
улице города, в котором мы остановились, я вдруг обратил внимание на скопление народа. Люди
толпились вокруг уличного фокусника, или факира, каких нередко можно встретить в этой стране. Я
заметил рядом с собой пожилого мужчину, принадлежавшего не к той касте, что остальные зрители.
Он посмотрел на меня и спросил, давно ли я в Индии. «Около двух лет», — сказал я. Тогда он спросил:
«Вы англичанин?» «Американец», — ответил я.
Меня удивил и очень заинтриговал тот факт, что он говорил по-английски. Я спросил его, что он
думает по поводу этого представления. «В Индии такое увидишь сплошь и рядом! — ответил он. —
Таких людей называют факирами, фокусниками или гипнотизёрами. На самом же деле они - и то, и
другое, и третье; однако под каждым из этих названий кроется более глубокий духовный смысл, о
котором мало кто догадывается, и когда-нибудь из этого выйдет толк. Они лишь тень, которую
отбрасывает нечто большее. Они вызывают множество кривотолков, но никакие толкователи не могут
вскрыть их подлинное значение, поскольку истина лежит гораздо глубже всех толкований».
На этом мы и расстались и в течение последующих четырёх месяцев виделись лишь от случая к
случаю. Однажды мы столкнулись с проблемой, причинившей нам уйму хлопот. Тут-то я снова
повстречался с Эмилем. Он сразу же спросил, что меня беспокоит, и завёл разговор о нашей проблеме.
Я был изумлён: ведь я был уверен, что никто из членов экспедиции не распространялся о ней за
пределами нашего тесного кружка. Но Эмиль был так хорошо осведомлён о ситуации, что мне
показалось, будто ему все прекрасно известно. Он сказал, что вник в суть дела и постарается помочь.
Через пару дней ситуация прояснилась, и проблема была решена. Мы были немало этому
удивлены, но на нас свалилось столько дел, что мы вскоре обо всем забыли.
У меня вошло в привычку с каждой новой проблемой обращаться к Эмилю. Стоило мне
побеседовать с ним о наших неприятностях, и они мигом устранялись.
Мои коллеги встречались и разговаривали с Эмилем, но я мало, во что их посвящал. К тому
времени я уже прочёл несколько книг по индуизму, которые подобрал для меня Эмиль, и больше не
сомневался в его познаниях. Он возбудил у меня любопытство, и мой интерес рос с каждым днём.
Однажды в воскресенье мы гуляли вместе с Эмилем по полю, и вдруг он кивнул на голубя,
кружившего у нас над головой, и, между прочим, сказал, что эта птица ищет его. Он замер на месте с
вытянутой рукой, и спустя несколько мгновений голубь на неё опустился. Эмиль сказал, что птица
принесла весточку от его брата с Севера. Брат оказался подсобным рабочим, не научившимся ещё
общаться напрямую, а потому пользовавшимся голубиной почтой. Позже мы узнали, что Мастера
умеют мгновенно передавать мысли на расстоянии и считают эту способность гораздо более
совершенной, чем электричество и радио.
Я стал задавать вопросы, и Эмиль продемонстрировал мне своё умение подзывать птиц и
управлять их полётом. Я увидел, как по его мановению наклоняются цветы и деревья, как
безбоязненно приближаются к нему дикие животные. Он разнял двух дерущихся шакалов, которые не
могли поделить между собой добычу. Когда Эмиль подошёл к ним, они перестали бороться и с
полным доверием уткнулись своими мордами в его протянутые ладони, а потом спокойно доели
каждый свою долю. Он даже дал мне подержать в руках одного из этих молодых хищников. Затем он
сказал мне: «Всё, что вы видите, совершает не внешняя смертная личность. Существует другая,
подлинная, глубинная личность. Вы называете её Богом. Это внутренний Бог, Всемогущий Бог,
действующий через меня. Сам по себе, как смертная личность, я не смог бы совершить ничего. Лишь в
тот момент, когда я полностью избавляюсь от внешнего и заставляю говорить и действовать своё
подлинное "Я ЕСМЬ", когда я начинаю излучать великую Божественную Любовь, — только тогда я
могу совершать все эти деяния. Если сквозь вас струится Божественная Любовь, ничто не сможет
испугать вас и ничто не причинит вам вреда».
С тех пор я каждый день брал уроки у Эмиля. Даже если я специально запирал перед сном дверь,
он неожиданно появлялся у меня в комнате. Поначалу его появления смущали меня, но вскоре я
заметил, что всякие объяснения он считает излишними. Я постепенно привык к его манерам и впредь
оставлял дверь открытой, чтобы он мог свободно входить и выходить. Он был польщён оказанным
доверием. Я пока ещё не понимал всех его доктрин и не мог их целиком принять — пестрота Востока
всё ещё вносила путаницу в мои мысли. Потребовались годы медитаций, чтобы я, наконец, постиг
глубокий духовный смысл жизни этих людей.
Все свои деяния они совершают без малейшей нарочитости и с чисто детским простодушием.
Они знают о том, что их охраняет сила любви, и неустанно развивают её, стремясь к тому, чтобы вся
природа соединилась с ними узами любви и братства. Ежегодно от укусов ядовитых змей и диких
зверей погибают тысячи простых людей, но Мастера настолько развили в себе силу любви, что ни
змеи, ни хищники не причиняют им никакого вреда. Кое-кто из них поселяется в непролазных
джунглях, а иногда они ложатся перед входом в деревню, чтобы защитить её жителей от диких зверей,
и ни деревня, ни они сами не терпят никакого ущерба. Если потребуется, они пройдут по воде и сквозь
огонь, станут невидимыми и совершат сотни других деяний, которые мы привыкли называть
«чудесами», доступными только людям со сверхъестественными способностями.
Между жизнью и учением Иисуса из Назарета и учением Восточных Мастеров, воплощаемым в
их повседневной жизни, существует разительное сходство. Мы привыкли считать, что обыкновенный
человек не в силах, подобно Иисусу, получать ежедневную поддержку непосредственно от Самого
Бога, превозмогать смерть и совершать разнообразные «чудеса». Но именно из таких «чудес» и
состоит повседневная жизнь Мастеров. Всё необходимое для жизни, как то: еду, одежду и деньги, они
получают от Самого Всевышнего. Мастера настолько преуспели в борьбе со смертью, что многим из
ныне живущих перевалило за пятьсот лет, и это убедительно доказывают их архивы.
В Индии Мастеров сравнительно мало. Существует также несколько культов, считающихся
ответвлениями их учения. Мастера сознают, что число их невелико и что добраться к ним могут лишь
немногие учёные. Однако количество Мастеров-невидимок может быть просто неограниченным, и
задача всей их жизни состоит в том, чтобы научиться быть невидимыми и помогать людям, способным
воспринять их учение.
Учение Эмиля легло в основу работы, к которой мы приступили несколько лет спустя во время
нашей третьей экспедиции в эти края. Мы жили и путешествовали вместе с Мастерами на протяжении
трёх с половиной лет, наблюдая за их трудами и днями в разных уголках Среднего и Дальнего
Востока.

Глава 2
Перед началом третьей экспедиции, посвящённой метафизическим исследованиям, наша
небольшая группа собралась в Потале - деревушке, расположенной в одном из глубинных районов
Индии. Я сообщил Эмилю о нашем приезде, но не указал ни цели путешествия, ни количества его
участников. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили, что Эмиль и его товарищи
прекрасно осведомлены о наших планах и сделали все необходимые приготовления. Эмиль здорово
помог нам ещё в Южной Индии, но язык немеет перед описанием всех тех услуг, которые он оказал
нам на сей раз. Ему одному да ещё тем чудесным людям, с которыми он нас познакомил, обязаны мы
успехом всего предприятия.
В Потал, откуда должна была начаться самая знаменательная экспедиция нашей жизни, мы
прибыли вечером 22 декабря 1894 г. Мы решили отправиться в путь рождественским утром. Никогда
не забуду скупых слов, сказанных нам в день отъезда Эмилем. Он свободно говорил по-английски,
хотя никогда не учился английскому языку и не выезжал за пределы Дальнего Востока.
Начал он так: «Сегодня Рождество; для вас это день рождения Иисуса из Назарета, или Христа;
вы думаете сегодня о том, что Он был послан искупить ваши грехи; Он служит Великим Посредником
между вами и вашим Богом. Вы взываете к Иисусу, как к посреднику между вами и вашим Богом,
суровым, а порою и гневным, восседающим где-то на «небесах», расположенных неведомо где, в
месте, недоступном человеческому разумению. Вы можете обратиться к Богу только через Его менее
сурового и более человечного Сына, великого и благородного Существа, которое все вы называете
Милостивым, и годовщину пришествия которого в наш мир сегодня празднуете. Для нас же этот день
значит гораздо больше; для нас этот день означает не просто годовщину прихода в наш мир Иисуса
Христа; Его Рождество служит прообразом рождения Христа в сознании каждого человека. В День
Рождества родился Великий Мастер и Учитель, Великий Избавитель человечества от оков
материального мира. Эта великая душа явилась на Землю, чтобы указать прямой путь к
действительному великому Богу — Всемогущему, Вездесущему и Всесведущему; явилась, чтобы
показать, что Бог — это само Добро, сама Мудрость, сама Истина, Все во Всём. Этот Великий Мастер,
пришедший сегодня в наш мир, показал, что Бог пребывает не только вне нас, но и внутри нас, что Он
никогда не был и никогда не может быть отделён от нас или любого из Своих творений; что Он всегда
был Богом любви и справедливости; что Он — это всё, он ведает обо всём, знает всё и есть сама
Истина. Если бы я обладал разумением всех людей, я всё равно не сумел бы даже в ничтожной степени
объяснить вам, что значит для нас Святое Рождество.
Мы глубоко убеждены (и надеемся, вы тоже в этом убедитесь), что наш Великий Мастер и
Учитель принёс нам более полное понимание жизни на Земле; Он показал нам, что ограниченность
смертных существ — человеческая иллюзия, и только так её и следует понимать. Мы знаем, что этот
величайший из учителей пришёл показать нам, что Христос, в обличье Которого и благодаря
Которому Он совершил Свои величественные деяния, — тот же самый Христос, что пребывает в вас,
во мне и во всех людях; что, применяя Его учение, мы сможем совершить все те деяния, которые
совершил Он, и ещё более великие деяния. Мы верим, что Иисус пришёл показать нам, что Бог —
величайшая и единственная Причина всего сущего, что Бог — это Всё.
Возможно, вы слышали от кого-нибудь, что мы считаем Иисуса своим учеником. Кое-кто из нас
действительно так думает. Но давайте не заострять на этом внимание. Какая разница, был ли Он
нашим учеником или получил откровение от самого Бога, единственного источника подлинного
существования? Посудите сами: если Всевышний вдохнул Свою идею в одного человека,
распространившего её затем изустно, то почему бы Он не смог вдохнуть её кому-нибудь ещё или же
всем вместе? Если кто-то постиг эту идею и поведал её другим, отсюда ещё не вытекает, что она
принадлежит ему одному. Если же он присвоил её и держит при себе, где же он найдёт место, чтобы
воспринять что-нибудь новое?
Для того чтобы воспринять новое, мы должны расстаться с уже воспринятым. Если же мы
удерживаем в себе воспринятое, наступает застой, и мы становимся похожими на водяное колесо,
которое по собственному произволу начинает сдерживать воду, необходимую для выработки энергии.
В скором времени оно забуксует в стоячей воде. Лишь в том случае, если вода свободно течёт вдоль
колеса, вырабатывается энергия. Точно так же и человек. Если Бог вдохнул в него Свои мысли, то,
чтобы извлечь пользу из этих мыслей, он должен поделиться ими с людьми. Он должен позволить
всем остальным поступать таким же образом, чтобы они могли расти и развиваться, подобно ему.
Сам я придерживаюсь того мнения, что Иисус, наряду с нашими великими учителями, получил
откровение от самого Бога. Не всё ли в этом мире от Господа? И если что-либо под силу одному
человеку, неужели это не под силу другим? Вы ещё убедитесь в том, что Бог, даровавший Своё
откровение Иисусу, всегда готов даровать его и всем другим людям. Единственное необходимое
условие — быть готовым к рождению в себе Бога. Мы искренне верим, что все люди созданы равными
и что все люди — это один человек; что величественные деяния, совершённые Иисусом, по силам
каждому из нас. Скоро вы увидите, что в деяниях этих нет ничего загадочного. Они кажутся
загадочными только ограниченному человеческому разуму.
Мы прекрасно понимаем, что вы настроены более или менее скептически. Но, живя с нами, вы
узнаете, кто мы на самом деле. Когда работа будет завершена, вы сами решите, принимать или нет
наше учение».

Глава 3
Из Потала мы направились в Асмах, ещё меньшую деревушку, отстоящую от него миль на
девяносто. Эмиль поручил двум юношам сопровождать нас. Эти утончённые, грациозные
представители индийской расы должны были взять на себя организацию всей экспедиции. Нам ещё
никогда не доводилось видеть такой непринуждённости и самообладания. Для удобства я буду
называть этих молодых людей Джаст и Непроу.
В той деревне, откуда начиналось наше путешествие, нас встретил Эмиль, позаботившийся о
том, чтобы мы не испытывали неудобств. Он был гораздо старше и опытнее. Джаста он назначил
исполнительным главой экспедиции, а Непроу — его помощником, обязанным следить за точным
выполнением всех распоряжений.
Напутствуя нас, Эмиль сказал: «Скоро вы отправитесь в экспедицию. Вас будут сопровождать
вот эти два человека, их зовут Джаст и Непроу. До ближайшей остановки, расположенной в девяноста
милях отсюда, пять дней пути. Я же ненадолго задержусь в Потале, потому что сумею покрыть это
расстояние гораздо быстрее и успею ещё вас опередить. Я попрошу вас оставить одного из своих
коллег со мной в качестве наблюдателя. Так мы сэкономим время, а ваш товарищ присоединится к
экспедиции через десять дней. Он будет следить за всем, что здесь произойдёт, а затем доложит обо
всём вам».
Мы двинулись в путь с Джастом и Непроу во главе. Более деловую обстановку трудно себе даже
представить. Словно по мановению дирижёрской палочки, всё было приведено в полную готовность.
Такая же точность и аккуратность соблюдались на протяжении всей экспедиции, длившейся целых три
с половиной года.
Мне хочется уделить пару слов Джасту и Непроу. Джаст был красивым, стройным индусом,
любезным и ловким, без малейшего намёка на самомнение. Приказания, которые он отдавал ровным
голосом, моментально и в точности выполнялись, что всегда вызывало у нас удивление. С самого
начала экспедиции мы часто беседовали о его благородном характере. Его чудесный помощник по
имени Непроу был всегда начеку — хладнокровный, собранный и очень работоспособный. Ничем не
нарушаемое спокойствие, помноженное на поразительную выверенносгь движений и удивительную
сообразительность и исполнительность. Всё это настолько бросалось в глаза, что мы то и дело
отпускали изумлённые замечания. «Чудесные ребята,— сказал как-то наш руководитель, — такие
сообразительные и исполнительные люди редко встречаются».
На пятый день, около четырёх часов дня мы прибыли в назначенную деревушку. Как и было
обещано, встречать нас вышел сам Эмиль. Можете представить себе наше изумление! Ведь мы были
уверены, что ехали по единственной проезжей дороге и лишь немногим медленнее здешних курьеров.
Последние, как правило, едут круглые сутки, по очереди сменяя друг друга. Но вот перед нами стоял
человек довольно преклонных лет, который при всём желании не смог бы покрыть расстояние в
девяносто миль быстрее нас — однако факт оставался фактом!
Мы, конечно же, набросились на него с расспросами, требуя объяснений. Вот что он нам сказал:
«Когда вы уезжали, я пообещал вас здесь встретить — и вот я здесь. Мне хотелось показать вам, что
возможности человека неограниченны, что его не стесняют границы времени и пространства. Если
человек познал сам себя, ему совсем не нужно тратить целых пять дней на то, чтобы преодолеть
девяносто миль. Человек от природы наделён способностью мгновенно преодолевать самые
немыслимые расстояния. Ещё совсем недавно я находился в деревне, из которой вы выехали пять дней
назад. То, что вы считаете моим телом, всё ещё пребывает там. Коллега, оставленный вами в деревне,
подтвердит: без нескольких минут четыре я, беседуя с ним, утверждал, что встречу вас по прибытии
примерно в это время. То, что вы считаете моим телом, всё ещё находится там, и ваш коллега видит
его, хотя оно теперь лежит без движения. Я просто хотел показать вам, что мы можем покинуть свою
телесную оболочку и встретить вас в любом месте в назначенное время. Двое молодых людей,
сопровождавших вас, могут передвигаться точно так же. Теперь вы понимаете, что мы такие же
обычные люди, как вы; что в этом нет никакого волшебства — просто мы гораздо полнее, чем вы,
развили способности, дарованные нам Отцом — Великим Всемогущим Существом. Моё тело
останется там, где оно находится сейчас, до вечера, а затем я перенесу его сюда, а ваш товарищ
отправится в путь тем же способом, что и вы, и прибудет в положенное время. Денёк отдохнув, мы
совершим путешествие в небольшую деревушку, до которой один день езды, заночуем там, а потом
вернёмся назад, встретим вашего товарища и послушаем его рассказ. Вечером мы все соберёмся в этой
хижине. А пока что до встречи!»
Вечером в нашей запертой хижине внезапно появился Эмиль и сказал: «Я вошёл сюда, по вашим
словам, «волшебным образом». Поверьте мне, в этом нет никакого волшебства. Сейчас я
продемонстрирую вам простой эксперимент. Вы увидите всё своими глазами. Устройтесь так, чтобы
вам хорошо было видно. Вот перед вами стакан воды, которую один из вас только что набрал в
роднике. Посмотрите: в воде образовался крошечный кристаллик льда. Он постепенно обрастает все
новыми и новыми кристалликами, и вот, наконец, вся вода в стакане замёрзла. Что же произошло? Я
удерживал центральные атомы воды в Универсальном до тех пор, пока они не кристаллизовались.
Иными словами, я снижал их вибрацию до тех пор, пока они не стали льдом, затем все остальные
частички также кристаллизовались, и вся вода превратилась в лёд. То же самое можно проделать с
водой в рюмке, в ванне, в пруду, в озере, в море и во всём мировом океане. Что же произойдёт? Всё
замерзнет, не так ли? Зачем я это сделал?
Просто так. Вы спросите, по какому праву я это делаю? По праву совершенного закона, отвечу я
вам. Но, в таком случае, с какой целью? Цель отсутствует, ведь я не совершил никакого добра, да и не
мог его совершить. Что бы случилось, если бы я довёл этот эксперимент до конца? Ответная реакция.
По отношению к кому? Ко мне. Я знаю закон, по которому всё, что бы я ни сотворил, в точности
отражается на мне самом. Поэтому я творю только добро, и добро возвращается ко мне только добром.
Теперь вы понимаете, что, если бы я продолжил замораживать воду, холод нанёс бы мне ответный
удар ещё до того, как я завершил бы свой эксперимент, и, пожиная плоды своего желания, я замёрз бы
сам. И наоборот, когда я творю добро, я вечно пожинаю плоды своего добра.
Моё сегодняшнее появление в вашей хижине можно объяснить подобным же образом. В той
маленькой хижине, где я с вами расстался, я удерживал своё тело в Универсальном, повышая его
вибрации до тех пор, пока оно не возвратилось в Универсальное, в котором пребывает вся субстанция.
Затем, с помощью своего Я ЕСМЬ, или своего Сознания Христа, я удерживал своё тело в уме до тех
пор, пока его вибрации не снизились и оно не материализовалось перед вами прямо в этой комнате.
Где же тут волшебство? Ведь я пользуюсь способностью, или законом, дарованным мне Отцом через
Его Возлюбленного Сына. Ведь этот Сын пребывает и в вас, и во мне, и во всех людях. Где же здесь
волшебство? Нет здесь никакого волшебства.
А теперь давайте поговорим о вере величиной с горчичное зерно. Это зерно даруется нам
Всевышним через Христа, всегда пребывающего внутри нас. Посредством Христа, или сверхсознания,
эта крошечная крупинка проникает в наиболее восприимчивое место внутри нас. Затем она
переносится на гору, то есть на самое высокое место внутри нас — на макушку головы. Там она и
пребывает. После этого мы должны быть готовы к сошествию Духа Святого. Вспомните заповедь:
«Люби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душою твоею, и всем разумением твоим, и
всею крепостию твоею». Вдумайтесь в эти слова! Улавливаете их смысл? Сердце, Душа, Разум, Сила.
Обратите своё сердце, душу, разум и силу к Богу, Святому Духу и деятельному Цельному Я - Духу.
Святой Дух может снисходить в виде крошечных сущностей, которые стучатся и просят, чтоб их
впустили. Мы должны принять и впустить Святой Дух, слиться с мельчайшей крупицей света или
зёрнышком знания, вращаться вокруг него и тянуться к нему, подобно тому как кристаллики льда
тянутся к центральному кристаллу, и он будет расти и расти, крупинка за крупинкой, слой за слоем,
подобно куску льда, а зерно знания увеличится и разбухнет, и тогда вы сможете сказать горе проблем:
«Поднимись и ввергнись в море», и будет по слову вашему. Называйте это «четвёртым измерением»
или как вам больше нравится; мы называем это Богом, выраженным в нас через Христа.
Именно так был рождён Христос. Мария, Матерь Божья, восприняла этот идеал; сначала она
держала его в уме, затем оплодотворила им почву своей души, а спустя некоторое время произвела его
на свет в виде совершенного Младенца Христа, Первенца, Единорожденного, Сына Божьего. Она
кормила Его и защищала; Ему была дарована лучшая из матерей, которая берегла и лелеяла ребёнка,
пока он не превратился в мужчину. Таким способом Христос приходит к каждому из нас; сначала в
виде идеала мы сажаем его в почву своей души — в центральную часть её, в которой пребывает Бог,
— удерживаем в уме этот совершенный идеал, а затем производим его на свет в виде совершенного
Младенца, Сознания Христа.
Вы всё ещё не верите глазам своим. Но я вас не осуждаю. Кое-кто утверждает даже, что это
обыкновенный гипноз. Братья мои, неужели есть среди вас такие, кто не ощущает в себе Богоданных
способностей, которые я сегодня перед вами демонстрировал? Неужели вы полагаете, что я хоть одну
секунду управлял вашим мозгом или вашим зрением? Или вы считаете, что если бы я захотел, то
сумел бы загипнотизировать некоторых вас и даже всех вас — ведь каждый из вас это видел? Не
сказано ли в вашей великой Книге, что Иисус входил в дом, когда двери были заперты? Значит, он
входил точно так же, как я. Неужели вы можете допустить мысли, что Иисусу, этому Великому
Мастеру и Учителю, могли понадобиться средства гипноза? Он пользовался Своей собственной
Богоданной силой. Так же поступал и я. Уверяю вас, каждый из вас смог бы сделать то же самое. И не
только вы, но и любой ребёнок, рождённый в этом мире, да и во всей вселенной, способен совершить
всё то, что вы наблюдали сегодня вечером. Я хочу, чтобы вы это хорошенько себе уяснили. И ещё
одно постарайтесь понять: вы — не просто существа, вы — личности; вы — не роботы, вы наделены
свободной волей. Иисусу не нужно было никого гипнотизировать, и нам это тоже не нужно. Пока вы
не убедитесь в нашей абсолютной честности, вас всё ещё будут одолевать сомнения. Но мы просим вас
выкинуть из головы идею гипнотизма или временно отказаться от неё, чтобы как можно глубже
окунуться в работу. Мы просим вас лишь об одном: будьте беспристрастными».

Глава 4
Поскольку мы намеревались посетить деревушку, расположенную в двадцати милях, и вернуться
затем назад, то оставили основную часть снаряжения в Асмахе и двинулись в путь в сопровождении
одного только Джаста. Тропа была не из лучших; петляя в густой чаще индийских джунглей, она
порой совсем пропадала из виду. В деревню мы прибыли вечером, как раз перед заходом солнца,
усталые и голодные после долгого перехода с коротким привалом на обед. Здешний край был дик и
девствен, тропы — почти что нехожены. Временами приходилось прокладывать дорогу сквозь заросли
вьющихся лоз. Малейшая задержка приводила Джаста в раздражение. Мы были удивлены: раньше он
казался нам таким уравновешенным. В первый и последний раз за все три с половиной года общения с
нами Джаст утратил присущие ему хладнокровие и самообладание. После этого случая мы уже не
удивлялись, если он вдруг начинал проявлять беспокойство.
Мы вошли в деревушку с населением около двухсот жителей за полчаса до захода солнца. С
нами был Джаст, и крестьяне об этом знали, поэтому встречать нас вышли, стар и млад со всеми
домашними животными и скотиной. Жители разглядывали нас с некоторым любопытством, но в
центре их внимания сразу же оказался Джаст, которому они кланялись с величайшим почтением.
Спустя некоторое время он что-то сказал им, и почти все жители пошли заниматься своими делами.
Джаст повернулся к нам и спросил, не хотим ли мы прогуляться вместе с ним, пока нам приготовят
ночлег. Пятеро моих товарищей сказали, что они сильно устали за целый день пути и хотели бы
отдохнуть. Остальные пошли вслед за Джастом и кучкой крестьян в дальний конец вырубки,
окружавшей деревню. Миновав вырубку, мы несколько углубились в джунгли и наткнулись на
человеческое тело, неподвижно лежавшее на земле. С первого взгляда нам показалось, что человек
мёртв. Всмотревшись пристальнее, мы пришли к выводу, что он, скорее всего, просто спит.
И вдруг мы застыли от изумления: на земле перед нами лежал Джаст. Когда Джаст подошёл к
нему, человек мигом зашевелился и встал. Теперь, когда они стояли друг напротив друга, сомнений не
оставалось — это был Джаст. Каждый из нас мог дать руку на отсечение. Внезапно тот Джаст, с
которым мы были знакомы, исчез, и перед нами остался другой. Всё это произошло в мгновение ока, и
у всех нас на губах замер немой вопрос. Тут же прибежали пятеро наших товарищей, оставшихся в
лагере, хотя мы даже не думали их звать. Позже мы спросили у них, зачем они пришли. «Этого мы не
знаем, — отвечали они. — Не успели мы опомниться, как уже встали на ноги и побежали к вам.
Просто ума не приложим, зачем мы это сделали. Мы же не слышали ни одного сигнала. Мы осознали,
что бежим к вам, только тогда, когда были уже на ногах».
Один из моих коллег сказал: «Мои глаза раскрылись так широко, что я могу заглянуть за пелену
смерти, но чудеса, открывающиеся передо мной, превосходят моё разумение». Другой промолвил: «Я
вижу, как весь мир побеждает смерть. "И смерти не будет уже". О, как понятны теперь мне эти слова!
Не исполняется ли ныне обетование Божье? Наш скудный интеллект — просто карлик в сравнении с
этим колоссальным и в то же время элементарным прозрением! А мы-то почитали себя колоссами
интеллекта! Да мы просто несмышлёные младенцы! Только теперь я начинаю понимать слова
"родиться свыше". Какая глубокая истина заключена в них!»
Нужно ли описывать наше удивление? Перед нами стоял человек, с которым мы общались изо
дня в день, окружённые его заботой и вниманием, человек, использовавший своё тело для защиты
других и в то же время продолжавший усердно нам служить. Как тут не вспомнить слова: «Кто хочет
между вами быть большим, да будет вам слугою». Я подумал о том, что он ушёл от нас, но с этой
минуты больше не страшился смерти.
Жители джунглей, кишащих мародёрами и хищниками, обычно кладут перед входом в свои
деревни человеческое тело, которое должно обезопасить их от разбойников и диких зверей.
Очевидно, тело Джаста лежало здесь уже довольно давно. Волосы разрослись пышной копной, и
в них поселились птицы. Судите сами, как долго пребывало здесь его недвижное тело, если пичужки
успели за это время свить гнёзда и высидеть птенцов, а те разлетелись кто куда. Лесные птички очень
пугливы, и при малейшей опасности покидают свои гнезда. Это служит лишним доказательством
огромной любви и доверия, которое они питали к Джасту.
Возбуждение в лагере было столь велико, что никто из нас, исключая Джаста, не сомкнул глаз в
эту ночь. Джаст спал безмятежным сном младенца. Время от времени мы приподнимались и
заглядывали ему в лицо, а затем ложились опять, приговаривая: «Ущипните меня! Докажите, что я не
сплю». Порою раздавалось и более крепкое словцо.

Глава 5

На следующий день мы поднялись с рассветом и вернулись в деревню, в которой оставили своё
снаряжение. Мы прибыли туда перед самым наступлением темноты и разбили лагерь под огромной
смоковницей. На следующее утро к нам пришёл Эмиль, и мы сразу же засыпали его вопросами. «Я
нисколько не удивлён, что у вас возникло столько вопросов, — молвил он, — и с радостью отвечу на
некоторые из них, а на остальные пока что промолчу. Вы должны понять, что, используя в разговоре с
вами ваш язык, я стараюсь донести до вас великий и основной принцип нашей веры.
Если все знают Истину и правильно её истолковывают, значит, всё происходит из одного и того
же источника, не так ли? Все мы едины с вселенским разумом, едины с Господом. Все мы одна единая
семья. И каждый ребёнок, каждый новорожденный, независимо от касты и вероисповедания — член
этой великой семьи.
Вы спрашиваете, можно ли избежать смерти. Позвольте мне ответить словами Сиддхи:
«Человеческое тело развивается из такой же индивидуальной клетки, как и тела растений и животных,
которых мы называем своими меньшими и более примитивными братьями. Индивидуальная клетка —
это микроскопически малая единица тела. В процессе роста и многократного деления из крохотного
ядрышка этой клетки развивается целое человеческое тело, состоящее из бессчётного множества
клеток. Различные группы клеток выполняют только им присущие функции, но в целом все они
сохраняют свойства индивидуальной клетки, из которой произошли. Индивидуальную клетку можно
назвать изначальной искрой всей животной жизни. С той самой минуты, как на Земле возникла жизнь,
этот скрытый Божественный огонь связывает нерушимой цепью все поколения живых существ,
заключая в себе их жизненную силу». Эта индивидуальная клетка обладает свойством вечной
молодости. Но что же представляют собой коллективные клетки под названием «тело»? Коллективные
клетки развиваются из индивидуальной, сохраняя её индивидуальные свойства и, в частности,
скрытый огонь жизни — Вечную Молодость. Как вы уже знаете, коллективные клетки, то есть тело,
охраняют индивидуальную клетку в течение короткого промежутка земной жизни.
Древнейшие наши учителя прозрели великую истину об изначальном единстве жизненных
реакций у растений и животных. Давайте представим себе, как они наставляли своих учеников под
роскошной кроной этой смоковницы:
«Взгляните на это гигантское дерево. Оно наш брат, потому что жизненный процесс,
проходящий в нём, по существу аналогичен тому, что происходит в нас самих. Вглядитесь в листья и
почки на кончиках веток старейшей смоковницы; они так же молоды, как семя, из которого возрос
этот великан. Если жизненные реакции растений и животных аналогичны, в наблюдении этого дерева
человек может почерпнуть много пользы. Если листья и почки на кончиках ветвей старейшей
смоковницы так же молоды, как семя, из которого она произросла, значит, коллективные клетки,
образующие тело человека, тоже останутся молодыми и вечнозелёными, подобно яйцу или самой
индивидуальной клетке. В самом деле, почему ваше тело должно стариться и умирать? Не лучше ли
быть всегда таким же молодым и полным сил, как жизненное семя, из которого оно возникло?
Неувядающую смоковницу, этот символ вечной жизни, погубят разве лишь молния или ураган. Она не
подвержена естественным законам старения и разложения, её клетки полны неиссякаемой жизненной
силы. Всё это относится и к божественной форме человека».
Человек от природы не подвержен ни смерти, ни старению; он может погибнуть только от
несчастного случая. В теле его, то есть в его коллективных клетках, не протекает неизбежный процесс
старения; ничто не в силах парализовать индивида. Получается, что смерти можно избежать. Болезнь
— это, прежде всего не-здоровье, отсутствие покоя или Санти — сладостной, радостной
умиротворённости духа, отражённой посредством разума во всём теле. Одряхление, столь обычное для
людей, свидетельствует лишь о незнании причин, вызывающих те или иные психические и физические
заболевания. Соответствующий умственный настрой может даже предотвратить несчастный случай.
Сиддха говорит: «Если правильно поддерживать телесный тонус, тело сумеет отразить любую
инфекцию, грипп и чуму». Сиддхи не боялись микробов и никогда ничем не болели.
Запомните: молодость — это Божье семя любви, посаженное в божественную форму человека.
Молодость — это божество внутри человека; молодость — это жизнь духовная, жизнь прекрасная.
Жить и любить умеет только жизнь, и зовётся она жизнью вечной. Старость бездуховна, смертна,
уродлива, её не существует. Уродство, называемое старостью, вызывают страхи, скорбь и страдания.
Красоту, называемую молодостью, вызывают радость, идеал и любовь. Старость — лишь раковина,
скрывающая жемчужину реальности, жемчужину молодости.
Вам необходимо обрести сознание младенца. Представьте, что внутри вас Божественный
Младенец. Скажите себе перед сном: «Я постиг, что внутри меня — вечно юное, вечно прекрасное
духовное тело радости. У меня прекрасный, духовный разум, глаза, нос, рот и кожа; у меня тело
Божественного Младенца. Сегодня оно совершенно». Повторите это несколько раз и спокойно
помедитируйте. Проснувшись утром, скажите себе вслух: «О да, дорогой (имя рек) у тебя внутри
божественный алхимик». Духовная сила этих слов вызовет превращение, и вышедший наружу Дух
насытит ваше духовное тело и духовный храм. Благодаря внутреннему алхимику мёртвые и
изношенные клетки отпадут, и родится золото вечно здоровой и прекрасной новой кожи. Вечная
молодость— проявление истинно божественной Любви. Божественный алхимик вечно куёт в моём
храме новые, прекрасные дочерние клетки. Дух молодости пребывает в моём храме —этой
божественной форме человека. Всё прекрасно. Ом Санти! Санти! Санти! (Покой! Покой! Покой!)
Научитесь улыбаться, как дети. Улыбка, идущая от сердца, — это духовное расслабление.
Подлинная улыбка поистине прекрасна, это художественное творение «Внутреннего Бессмертного
Правителя». Скажите про себя: «Я желаю всему миру добра. Да будут все блаженны и счастливы».
Приступая к дневным трудам, повторяйте: «Внутри меня — совершенная Божественная форма.
Наконец-то я стал тем, чем хотел! Каждый день я мысленно представляю свою прекрасную сущность,
а затем претворяю её в жизнь! Я Божественный Младенец, я больше никогда ни в чём не буду
нуждаться!»
Научитесь возбуждать себя. Повторяйте: «Мой разум наполняет Безграничная Любовь,
возбуждающая моё тело своей совершенной жизнью». Пусть вас всегда окружают радость и красота.
Развивайте у себя чувство юмора. Наслаждайтесь солнечным светом.
Вы уже поняли, что я излагаю вам учение Сиддхи. Это самое древнее учение; его история
исчисляется тысячелетиями. Учителя Сиддхи наставляли людей на путь лучшей жизни задолго до
того, как те познали первые плоды цивилизации. Из их учения возникла система правителей. Однако
правители вскоре забыли о том, что всё исходит от Господа. Считая свои достижения своей личной
заслугой, они утратили понятие о духовном и увлеклись личным и материальным. Личностные
концепции правителей вызвали великий раскол в верованиях и разброд в мыслях. Так мы понимаем
Вавилонское столпотворение. Учение Сиддхи донесло до нас через века истинные вдохновенные идеи
Бога, выражающего себя в человечестве и во всех Своих творениях, и понятие о том, что Бог — это
Всё и проявляется во всём. Сиддхи никогда не уклонялись от этого учения и сумели сохранить в
первозданном виде великую основную Истину».

Глава 6

Перед тем как пересечь Гималаи, нам ещё предстояло выполнить массу работы, поэтому мы
сделали эту деревушку своей базой. Вскоре прибыл товарищ, которого мы оставили наблюдать за
Эмилем. Он рассказал, что в день нашей встречи с учителем беседовал с ним почти до четырёх часов.
Затем Эмиль сказал, что ему пора идти, лёг на кушетку и внезапно замер, словно бы погрузившись в
глубокий сон. Так он лежал часов до семи вечера, затем очертания его начали расплываться, и, в конце
концов, тело исчезло. Как вы помните, в это самое время Эмиль вошёл в нашу хижину.
Переходить через горные перевалы мы пока ещё не решались — сезон этому не
благоприятствовал. Говоря «мы», я, разумеется, имею в виду только членов нашей экспедиции. Три
наших великих друга (и они действительно были великими) могли одолеть любое расстояние в сотни
раз быстрее, чем мы, однако безропотно нам повиновались, и мы уже начинали считать себя едва ли не
досадной обузой для них.
Мы совершили несколько коротких вылазок в сопровождении Джаста и Непроу, и всякий раз
наши проводники выказывали огромное мужество и достоинство. Однажды мы вместе с Эмилем,
Джастом и Непроу пришли в деревню, где находился Храм Безмолвия, или Нерукотворный Храм.
Деревня состоит из храма и хижин и расположена на месте посёлка, уничтоженного хищниками и
чумой. От его некогда трёхтысячного населения осталась лишь горстка жителей. Мастера помогли
людям, прогнали диких зверей и остановили мор. Оставшиеся в живых крестьяне дали обет посвятить
свою жизнь служению Господу. Мастера ушли из деревни, а когда вернулись опять, то увидели
возведённый храм, в котором проходила служба.
Прекрасный храм располагался на возвышении и был виден издалека. Ему уже больше шести
тысяч лет; он построен из белого мрамора и никогда не реставрировался. Мы собственными глазами
видели, как отколовшиеся куски сами становились на место.
«Он называется Храмом Безмолвия, или Местом Силы, — сказал Эмиль. — Безмолвие — это
сила, ибо, мысленно достигая безмолвия, мы достигаем силы. В месте силы всё едино, всё — единая
сила, называемая Господом. «Остановитесь и познайте, что Я Бог». Шум — это рассеянная сила.
Сосредоточенная сила заключена в молчании. Благодаря сосредоточению («стягиванию к центру»), мы
стягиваем все наши силы в одну точку силы, мы безмолвно соприкасаемся с Господом, сливаемся с
Ним, а значит, и со всей силой. Вот наследие человека. «Я и Отец — одно». Есть лишь один способ
слиться с силой Господа: сознательно соприкоснуться с Богом. Нельзя соприкоснуться снаружи,
поскольку Бог проявляет себя изнутри. «Господь — во святом храме Своём: да молчит вся земля пред
лицем Его». Вступить в осознанный союз с Богом мы сумеем только после того, как обратимся от
внешнего к внутреннему безмолвию. Тогда мы постигнем, что Его сила принадлежит нам, и что мы
можем пользоваться ею всегда. Тогда мы поймём, что слились с Его силой. Тогда мы уразумеем, что
такое гуманность. Человек освободится от суетности и самообмана. Он постигнет своё невежество и
ничтожность. Он научится учиться. Он поймёт, что гордеца ничему не научишь. Он узнает, что только
смиренный может постигнуть Истину. Он почувствует твёрдую почву под ногами, перестанет
спотыкаться и обретёт решимость.
Мысль о том, что Бог — единственная сила, субстанция и интеллект, может вас поначалу
смутить. Но когда вы постигнете истинную природу Бога и дадите Ему действенное выражение, вы
сможете пользоваться этой силой всегда. Вы поймёте, что сознательно соприкасаетесь с Его силой
постоянно — во время еды, бега, дыхания и величайших своих свершений. Человек разучился
совершать Божьи деяния только потому, что забыл о величии Божьей силы, которая принадлежит ему.
Господь не внемлет громогласной и суетной болтовне. Нам нужно искать Бога через Христа,
невидимую связь с которым мы ощущаем у себя внутри. Отец услышит мольбы только той души,
которая изнутри поклоняется Ему в Духе и Истине и искренне открывается перед Ним. Человек,
вступивший в тайную связь с Отцом, ощущает в себе силу. В этом — исполнение всех его желаний.
Отец щедро награждает того, кто увидит Его в потайном уголке своей души и пребудет с Ним. Иисус
не раз подчёркивал свою индивидуальную связь с Отцом. Он постоянно пребывал в сознательном
общении с Богом внутри. Он говорил с Богом так, словно бы Господь стоял перед Ним. Эта тайная
внутренняя связь наделила Его необоримой силой. Он осознал, что Божий глагол — это не огонь, не
землетрясение и не смерч. Бог говорит с нами тихим, кротким голосом в глубине нашей души.
Когда человек узнает об этом, он обретёт уравновешенность. Он научится видеть вещи насквозь.
Отбросив старые идеи, он примет новые. Вскоре он обнаружит, насколько проста и эффективна эта
система. Наконец, он научится анализировать самые неразрешимые вопросы в этот час безмолвия.
Если он даже не разрешит их, он всё же освоится с ними. Ему больше не нужно будет суетиться, и
пыжиться, видя, как цель поминутно ускользает.
Когда вы познакомитесь с великим незнакомцем - с самим собой, - впустите его в свой дом и
заприте дверь. В нём вы найдёте самого опасного врага и узнаете, как его одолеть. Вы найдёте свое
истинное «я». Вы найдёте в нём самого верного друга, самого мудрого учителя и самого надёжного
советчика — найдёте сами себя. Вы найдёте алтарь. Бог — негасимый огонь, источник добра и силы,
которому здесь поклоняются, это вы сами. Вы узнаете, что Бог пребывает в глубочайшем безмолвии.
Вы поймёте, что Святая Святых обретается в вас самих. Вы почувствуете и узнаете, что каждое ваше
желание известно Господу, а значит, это желание самого Господа. Вы почувствуете и узнаете, как
тесно взаимосвязаны Бог и человек, Отец и Сын. Вы постигнете, что дух и тело можно отделить друг
от друга только в сознании, а на самом деле они слиты воедино.
Бог наполняет собой небо и землю. Это великое откровение явилось Иакову в безмолвии. Он
спал на камне материального мира. При вспышке божественного озарения он понял, что внешний мир
— лишь отпечаток или отражение образа, пребывающего внутри. Он был так потрясён, что
воскликнул: «Истинно Господь (или закон) присутствует на месте сём (на земле или в теле); а я не
знал, это не что иное, как дом Божий, это врата небесные». Человек должен понять вместе с Иаковом,
что истинные врата в рай ведут сквозь его собственное сознание.
Каждый из нас должен взобраться на эту «лестницу» сознания, чтобы войти в потаённое место,
где пребывает Всевышний. Тогда мы уразумеем, что находимся в самом центре тварного мира, слиты
воедино со всеми видимыми и невидимыми вещами и обрели Вездесущность. В видении Иакову
явилась лестница от земли до неба. Он видел ангелов, восходивших и нисходивших по ней. Это мысли
Бога, нисходящие от Духа к форме и восходящие обратно. Подобное откровение пережил Иисус. «И
се, отверзлись Ему небеса», и он познал удивительный закон выражения идей: зародившись в
божественном Разуме, они обретают форму в материальном мире. Великий Мастер так глубоко постиг
этот закон, что научился преобразовывать и видоизменять любые формы одним усилием воли. Первое
искушение состояло в том, чтобы превратить камни в хлеб и утолить собственный голод. Но, исходя
из закона выражения идей, Иисус уразумел, что камни, равно как и все другие видимые формы,
исходят от Универсальной Разумной Субстанции — Бога, и сами по себе являются истинным
выражением божественного Разума; а все мыслимые вещи содержатся в неоформленном виде в этой
Универсальной Разумной Субстанции и могут быть созданы по нашему желанию. Голод указал лишь
на то, что субстанция, из которой создаётся хлеб и любая другая необходимая вещь, всегда под рукой
и в неограниченном количестве. Из этой субстанции можно получить хоть хлеб, хоть камни. Любое
желание добра — это желание Господа; значит, нас окружает неограниченный запас Универсальной
Божественной Субстанции, способной удовлетворить любое наше желание. Просто нам необходимо
научиться пользоваться тем, что Бог уже создал для нас, и тогда мы преодолеем свою ограниченность
и станем «безгранично свободными».
Когда Иисус говорил «Я есмь дверь», Он хотел сказать, что Я ЕСМЬ, пребывающее в каждой
душе, — это дверь, через которую получает индивидуальное выражение жизнь, сила и субстанция
великого Я ЕСМЬ, то есть Бог. Я ЕСМЬ может быть выражено только посредством идеи, мысли, слова
и дела. Сознание придаёт форму этому Божественному Существу Я ЕСМЬ, то есть силе, субстанции и
интеллекту; поэтому Мастер и говорил: «По вере вашей дано вам будет», и еще: «Если вы будете
иметь веру... ничего не будет невозможного для вас».
Теперь мы понимаем, что Бог пребывает в душе в виде силы, субстанции и интеллекта (в
духовной терминологии: в виде мудрости, любви и истины) и обретает форму и выражение
посредством сознания. Сознание, пребывающее как в бесконечном Божественном Разуме, так и в
человеке, определяется понятиями и верованиями. Вера, оторванная от Духа, не сможет побороть
старость и смерть. Когда мы поймём, что Дух — это всё, и что любая форма служит выражением Духа,
тогда мы уразумеем, что всё рождённое и произошедшее от Духа есть Дух.
Отсюда вытекает другая великая истина: каждый индивид содержится в виде совершенной идеи
в Божественном Разуме. Никому из нас не нужно себя порождать. Все мы уже существуем и
содержимся в совершенном разуме Господа в виде совершенных существ. Постигнув это, мы сможем
соприкоснуться с Божественным Разумом и заново породить то, что Бог уже породил. Иисус называл
это «рождением свыше». Безмолвие сулит нам великий дар; соприкоснувшись с Божественным
Разумом, мы научимся думать с его помощью и познаем себя такими, какие мы на самом деле. Мы
соприкасаемся с Божественным Разумом посредством истинной мысли, а значит, получаем истинное
выражение; ложная мысль влечёт за собой ложное выражение. Независимо от того, совершенна форма
или нет, Бытие формы — это совершенная Божественная сила, субстанция и интеллект. Мы стремимся
изменить не Бытие формы, но ту форму, которую Бытие приняло. Для этого нужно возродить разум, то
есть перейти от несовершенных понятий к совершенным, от человеческого мышления к
Божественному. Как важно теперь найти Бога, соприкоснуться с Ним, слиться с Ним воедино и дать
Ему выражение! Не менее важно успокоить личный разум, чтобы Божественный разум озарил своим
блеском наше сознание. И тогда для нас «взойдёт Солнце правды и исцеление в лучах Его».
Божественный Разум заполняет сознание подобно солнцу, заполняющему своим светом тёмную
комнату. Вливание Универсального Разума в личный разум подобно потоку чистого воздуха,
вливающегося в затхлое помещение. Бог — единственное верховное Существо, и мы должны
построить ему один-единственный храм. Храм Бога Живого — это сочетание большего и меньшего,
при котором меньшее сливается с большим. Нечистота была вызвана разделением большего и
меньшего. Чистота — результат их союза: отныне нет ни меньшего, ни большего, но только один
чистый, здоровый, целебный воздух. Мы опять убеждаемся, что Бог — Един, и все видимые и
невидимые вещи слиты с Ним воедино. Отпадением от Бога вызваны грехопадение, болезни, бедность
и смерть. Вступая с Ним в союз, мы сливаемся с целым Бытием и начинаем осознавать свою
цельность.
Ангелы, нисходящие по лестнице сознания, символизируют разъединение. Восхождение ангелов
— это возвращение к единству. Нисхождение благотворно: единство при нём обретает разнообразие,
которое, однако, не предполагает разделения. Но личный, внешний разум не понимает разницы между
разнообразием и разделением. Перед каждой душой стоит задача возвысить своё личное сознание
настолько, чтобы оно слилось с Богом. Если «всё идет в одно место» (и в этом месте сознания мы
прозреваем, что всё видимое и невидимое происходит от одного Господа), значит, мы взобрались на
Гору Преображения. Первым мы увидим Иисуса, затем Моисея и Илию (Спасение, Закон и
Пророчество, то есть врождённую человеческую способность к познанию Бога). Мы вознамеримся
построить три кущи, но вскоре к нам придёт более глубокое понимание. Нам дано будет постичь
человеческое бессмертие, мы узнаем, что божественность нельзя утратить, что Божественный человек
бессмертен и вечен. Тогда исчезнут Моисей (или Закон) и Илия (или Пророчество); останется один
Иисус. Мы поймём, что нужно построить только одну кущу — Храм Бога Живого внутри нас самих.
Сознание наполнится Духом Святым, и мы навсегда распрощаемся с обманами органов чувств —
грехом, болезнью, бедностью и смертью. В этом состоит великая цель безмолвия.
Попробуйте отбить от этой стены кусочек мрамора, и увидите, что царапина мгновенно
зарубцуется. Так и храм нашего тела, о котором говорил Иисус. Этот вечный, нерукотворный
небесный храм мы должны построить уже на земле».


Глава 7

По возвращении мы застали в деревне толпу незнакомых людей. Они собрались из окрестных
селений, и несколько Мастеров намеревались вести их в деревню, расположенную в ста двадцати
милях отсюда. Нас это удивило: мы путешествовали в том же направлении и наткнулись по дороге на
песчаную пустыню. На самом деле, то было высокогорное плато, покрытое зыбучими песками, на
котором почти ничего не росло. За пустыней дорога вела через невысокий горный кряж — отрог
Гималаев. Вечером нам предложили присоединиться к экспедиции и предупредили, чтобы мы взяли с
собой только самое необходимое: на Гималаи пока взбираться не будем. Экспедиция должна была
начаться завтра, в понедельник.
У Джаста и Непроу, как обычно, всё было наготове, и ранним утром мы в сопровождении ещё
трёх сотен человек двинулись в путь. Большинство наших спутников были калеками, искавшими
исцеления. Всё шло прекрасно вплоть до субботы, когда на нас обрушилась невиданная гроза.
Бешеный дождь лил три дня и три ночи. Такие дожди здесь считают предвестниками лета. Мы разбили
лагерь в очень удобном месте и нисколько не пострадали от грозы. Наибольшую тревогу вызывала у
нас провизия: мы запаслись ею ровно настолько, чтоб хватило на дорогу. Мы не учли возможности
задержки. Ситуация казалась тем серьёзнее, что пополнить свои запасы мы могли только в деревне,
расположенной в ста двадцати милях от нас. К тому же, дорога к ней пролегала через песчаную
пустыню, о которой я уже говорил.
В четверг утром снова показалось солнце, но ожидания наши были обмануты. Нам сказали, что
нужно ещё подождать, пока дороги просохнут, а реки возвратятся в свои берега, и только тогда
продолжать путь. Все мы опасались, как бы к этому времени не закончилась провизия, и один из нас
возроптал. Эмиль, заведовавший всем снаряжением, пришёл к нам и сказал: «У вас нет причин для
страха. Разве Бог не заботится о всех Своих созданиях от мала до велика, и разве мы не создания
Божьи? Взгляните: у меня в ладони несколько пшеничных зерен. Если я сажаю их в землю, значит, я
хочу получить урожай пшеницы. Я мысленно представляю себе пшеницу. Я исполняю закон, и в своё
время семена прорастут. Однако это очень длительный, трудоёмкий процесс. Будем ли мы терпеливо
ждать его завершения? Почему бы нам не использовать более возвышенный и более совершенный
закон, дарованный нам Отцом? Для этого необходимо успокоиться и мысленно представить себе идею
пшеницы, и мы тотчас же получим готовое зерно. Если вы ещё сомневаетесь, соберите его, перемелите
в муку и испеките из неё хлеб». У нас на глазах выросла пшеница, мы собрали её, перемололи, а затем
испекли хлеб.
Эмиль между тем продолжал: «Вы увидели это своими глазами и поверили мне. Но теперь я
спрошу вас: почему бы нам не использовать ещё более совершенный закон и не сотворить ещё более
совершенную вещь, я имею в виду хлеб? Используя этот ещё более совершенный или, если хотите,
более возвышенный закон, я могу сотворить хлеб в готовом виде».
Как зачарованные, следили мы за тем, как в руках Эмиля появилась огромная буханка. Вскоре
весь стол перед нами заполнился хлебами. Их было штук сорок. «Этих хлебов хватит на всех, —
заметил Эмиль. — Если же не хватит, можно будет добавить, а всё, что останется, отложить про
запас». Каждый из нас отломил себе краюху. Хлеб был поразительно вкусным.
Эмиль продолжал: «Когда Иисус в Галилее спросил Филиппа: «Где нам купить хлебов?», Он
хотел испытать его, потому что в глубине души знал: для того чтобы насытить всё это множество
людей, нет никакой нужды идти в деревню и покупать хлеб. Он хотел на живом примере показать
Своим ученикам появление хлеба, возросшего из закваски Духа Святого. Как часто бываем мы такими
же ограниченными, как Филипп! Сознание нынешнего человека погружено в счёт. Оно без устали
подсчитывает свои запасы: сколько осталось хлеба, сколько провизии, сколько денег и что на них
можно купить. Иисус осознал, что возможности человека, обладающего Сознанием Христа,
безграничны. Он обратился к Господу — источнику и творцу всего сущего — и воздал Ему
благодарение за силу и субстанцию, которыми Он нас наделил. И преломил Он свой хлеб и раздал
ученикам, а ученики — возлежавшим, и когда все насытились, собрали и наполнили остатками
двенадцать коробов. Иисус никогда не пользовался чужими излишками, чтобы удовлетворить Свою
нужду или нужду ближних; он учил тому, что пища всегда пребывает в Универсальной Субстанции,
— стоит только протянуть руку и сотворить её. Точно так же пророк Елисей умножил масло вдовы. Он
не стал обращаться к человеку, у которого был излишек масла, зная, что запасы его ограничены. Он
вступил в контакт с безграничной Субстанцией и наполнил доверху все сосуды. Если бы сосуды не
кончились, он наполнял бы их по сей день.
Уверяю вас, это не гипноз. Ведь никто из вас не погружен в гипнотический сон. Я знаю только
один вид гипноза — самогипноз, при котором человек не верит, что любой из нас может совершить
Божьи деяния и сотворить нужные вещи или условия. Ведь потребность сама по себе — это уже
желание творить. Вместо того чтобы творить и развиваться по воле Господа, вы сворачиваетесь в свои
скорлупки и твердите: «Я не могу» и, гипнотизируя сами себя, начинаете верить, что отлучены от
Господа. Вы не способны к совершенному творению и выражению. Вы не позволяете Господу
совершенно выразиться в вас. Не говорил ли Великий Мастер Иисус: «Верующий в меня, дела,
которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит»? Ведь миссия Иисуса в том и заключалась,
чтобы показать, что мы, Сыны Божьи, или люди в полном смысле слова, можем творить такие же
совершенные и гармоничные дела, как Бог. И когда Иисус велел слепому омыть свои глаза в купальне
Силоам, не желал ли он тем самым открыть глаза всем нам? Иисус был послан Отцом, чтобы показать
нам: Отец желает, чтобы мы творили, подобно Ему; все должны осознать Христа в себе самом и во
всём сущем и творить совершенные дела вслед за Иисусом.
Пойдём дальше. Буханка, которую я сотворил и держал только что в руке, внезапно испарилась.
Что же произошло? Злоупотребив совершенным законом, я реализовал свою идею и уничтожил то, что
уже сотворил. Злоупотребить — значит употребить неправильно, неправедно, то есть во зло.
Совершенный закон точен, как музыка, математика или любой «естественный закон». Если я стану им
злоупотреблять, он уничтожит не только мои творения, но и меня самого — их творца.
Давайте посмотрим, что случилось с хлебом. Он изменил свою форму: вместо буханки осталась
горстка праха или золы. Но задумайтесь: не возвратился ли хлеб в Универсальную Субстанцию, из
которой возник? Не пребывает ли он теперь в непроявленной форме, готовой в любую минуту
проявиться вновь? Не происходит ли то же самое со всеми другими формами, сгорающими,
разлагающимися или исчезающими как-нибудь иначе? Не возвращаются ли они в Универсальную
Субстанцию, то есть к Богу, из которой возникли? Не в это ли смысл изречения: «Никто не восходил
на небо, как только сошедший с небес»?
Совсем недавно вы наблюдали за образованием льда в стакане с водой. Уверяю вас, это «чудо»
ничем не отличается от сотворения хлеба. Используя совершенный закон на благо человека, действуя
согласно с этим законом и выражая его по воле Господа, я могу создавать хоть лёд, хоть хлеб.
Создавать хлеб, лёд и другие нужные вещи — значит творить добро. И все вы должны стремиться к
такой степени совершенства, при которой сможете творить подобные дела. Неужели вы не понимаете,
что с помощью верховного, абсолютного Божьего закона вы сумеете воплотить свои самые
возвышенные мечты? Осознайте себя, подобно Иисусу, совершенным Сыном Божиим, и вы исполните
верховную волю Господа.
Не означает ли это, что мы свободны от ига торговли, да и от всех прочих оков? Насколько я
понимаю, иго торговли станет в скором времени наиболее тягостным. Если дело пойдёт так и дальше,
торговля поработит душу и тело человека и, в конечном счёте, уничтожит сама себя и тех, кто ею
занят. На заре человечества она служила высоким духовным целям, но с приходом материализма
творческие силы становятся силами разрушения. Не побуждает ли нас само иго торговли превозмочь
эти условия или же стать выше них? Для этого нам нужно возвысить своё сознание до Сознания
Христа и постигнуть своё предназначение. Не этому ли учил нас Иисус? Не служит этому примером
вся Его жизнь?
Братья мои! Вы знаете, что вначале было Слово, и слово было у Бога. В те времена всё ныне
сущее пребывало в непроявленной форме в Универсальной Разумной Субстанции или, как иногда
говорят, в хаосе. На самом деле это слово значит «действительность». Хаос неверно истолковывают
как состояние войны и неразберихи, тогда как исконный его смысл — глубокое, духовное состояние
действительности. Стоит произнести одно только созидательное слово, и действительность обретёт
проявленную форму.
Когда Божественная Первопричина возжелала сотворить мир из Универсальной Разумной
Субстанции, Господь пребывал в спокойном созерцании. Другими словами, Бог лицезрел идеальный
мир; Он некоторое время удерживал в уме субстанцию, из которой должен был сотворить мир, чтобы
снизить её вибрацию; затем Он сказал Слово, и возник мир. То есть Бог мысленно представил себе
образец, или матрицу, которую должна была заполнить субстанция, и на основе этой матрицы,
хранящейся в Его сознании, возникла совершенная форма.
Вероятно, ход мыслей у Господа, или Безграничной Силы, был примерно таков. В определённый
момент Он возжелал, чтобы всё приняло форму и стало видимым. Не огласи Он бесформенный эфир
решающим словом — и ничего не возникло и не приняло бы видимой формы. Для того чтобы
воплотить свои мысли и желания в видимые предметы и наделить действительность подобающей
формой, Бесконечному Всемогущему Творцу необходимо было произнести последнее, решающее «Да
будет». То же самое должны сделать и мы.
Господь хранит в уме весь идеальный совершенный мир целиком. В этом небесном,
совершенном жилище все Его дети, все Его создания и все Его творения живут в мире и согласии.
Этот совершенный мир Бог лицезрел в самом начале; существует он и в данную минуту. Стоит лишь
нам принять его, и он проявится во всём великолепии. Когда мы сойдёмся в одно место и осознаем,
что все мы — один человек и каждый из нас — член Божьего тела, мы обретём Царство Божье на
земле, здесь и теперь.
Для этого необходимо понять, что в раю нет ничего материального. Всё духовно. Поймите, что
рай — это совершенное состояние сознания, совершенный мир, расположенный на земле, здесь и
теперь. Нам нужно всего лишь принять его. Он постоянно находится рядом и ждёт, когда мы, наконец,
откроем внутреннее око. Посредством этого ока тела наши наполнятся светом, но свет этот исходит не
от Солнца и не от Луны, но от Отца; Отец всегда пребывает в самой сокровенной глубине нашего
существа. Мы должны как можно глубже осознать, что не существует ничего материального, есть
только духовное. А потом нам следует задуматься над тем Богоданным духовным миром, который
находится здесь и сейчас.
Неужели не ясно, что именно так Господь создал мир? Сначала Он погрузился в спокойное
созерцание и увидел свет. Затем Он сказал: «Да будет свет», — и возник свет. Точно так же сказал Он:
«Да будет твердь», — и возникла твердь. И всё остальное сотворил Он подобным же образом: сначала
крепко удерживал каждую мысль или идею в сознании, а затем произносил слово, и мысль обретала
форму. Точно так же Господь сотворил человека. И сказал Господь: «Сотворим человека по образу
Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они... над всею землёю».
Господь, воплощение добра, сотворил все вещи хорошими; человек — последнее и величайшее
Его творение, наделённое властью над всем сущим. В те времена человек видел только хорошее, и всё
было хорошим до тех пор, пока человек не отпал от Господа и не познал двойственность, или двоих.
Человек мысленно создал двоих, одного хорошего, а другого наоборот; ибо если есть два, то одно
становится противоположно другому, как добро — злу. Так зло завладело совершенной силой
человека и затмило ему глаза. Если бы человек не видел зла, зло не имело бы возможности выразиться.
Чтобы быть совершенным, как Бог, необходимо выражать одно только добро. Небеса всегда
пребывали на земле; и Бог это видит, и все мы должны это увидеть. Иисус имел полное право сказать,
что Он сошёл с небес; ведь все мы сошли с небес, из великой Универсальной Разумной Субстанции.
Если человек создан по образу и подобию Божию, значит, Бог наделил его Своей созидательной
силой. А раз так, то человек должен свободно пользоваться этой силой по примеру Самого Господа.
Вначале установите, что вам нужно; затем представьте себе идеал добра, которым собираетесь
наполнить матрицу, хранящуюся в вашем сознании и предназначенную для Универсальной Разумной
Субстанции; велите ей наполниться и, когда идеал воплотится, посмотрите, как это хорошо.
Когда Иисус был распят, Он отрешился от Своей плоти, или внешнего видимого тела, чтобы
доказать нам, что существует более глубокое, духовное тело. И когда Он вышел из гроба, Он явил нам
Своё духовное тело. Именно это тело имел Он в виду, когда говорил: «Разрушьте Храм сей, и Я в три
дня воздвигну его». Он хотел показать нам, что у всех нас есть такое же духовное тело, и все мы в
состоянии сделать то же, что и Он. Не сомневаюсь, что, если бы Иисус захотел, Он бы сумел спасти
Себя. Но Он понимал, что в Его теле происходит великая замена. А люди, окружавшие Его, ещё не
осознали, что они точно так же могут сотворить своё духовное тело. Они всё ещё мыслили
личностными категориями, и Он видел, что, если у них перед глазами не произойдёт решительной
замены, народ не постигнет разницы между материальным и духовным. И Он встал на путь распятия,
чтобы осуществить замену.
Истинно говорю вам: Великий Мастер Иисус, которого все мы любим и чтим, пришёл показать
нам, что Христос пребывает в каждом человеке. Весь Его жизненный путь — пример совершенного
пути к Господу. Как можно не любить этот совершенный идеальный путь? Сеять зерно, создавать
хлеб, оказывать тысячу и одну услугу человечеству — всё это лишь уроки, приближающие нас к
нашему полному раскрытию. Настанет день, и мы осознаем, что мы не рабы, а истинные Сыны Божьи;
что мы обладаем той же силой, что и Отец, и можем беспрепятственно ею пользоваться.
Понятно, что для этого нужно обладать сильной верой; необходимо накапливать её шаг за шагом
и самозабвенно упражняться в ней, подобно музыканту или математику. И когда мы, наконец,
доберёмся до места знания, мы обретём восхитительную, ослепительную свободу. Можно ли
подобрать лучший и более верный пример такой жизни, чем жизнь Иисуса? Осознаёте ли вы силу,
заложенную в Его имени, имени Иисуса, воплощённого Христа, Бога, облачившегося в человеческую
плоть? Иисус пришёл туда, где Он мог положиться только на Своё глубокое знание и понимание Бога.
Благодаря этому Он совершил Свои величественные деяния. Он никогда не полагался на Свою силу
воли и логическое мышление. Не следует и нам полагаться на свою силу воли и логическое мышление.
Будем же уповать на волю Божью. «Не как Я хочу, но как Ты». Стремитесь исполнить волю Божью.
Неужели вы не верите, что Иисус всегда и во всём хотел исполнить волю Божью и исполнял только то,
что Господь хотел от Него?
Вы не раз встречали описание того, как Иисус взбирался на высокую гору. Взбирался ли Он на
высокую гору в физическом смысле, это не столь важно. Важно другое: дабы обрести просветление,
всем нам необходимо подняться на самую вершину сознания. Эта вершина — макушка головы; если её
способности не развиты, нам необходимо развить их духовными упражнениями. Любовь, изливаясь из
сердца, своего средоточия, приведёт всё в равновесие, и мы познаем Христа. Сын человеческий
постигнет, что он есть единорожденный Сын Божий, в котором благоволение Отца Его. Ведомые
неослабной любовью, мы должны поведать об этом всём.
А теперь отвлекитесь на минуту и представьте себе несметные россыпи песчинок на морском
берегу; бессчётное количество капель, составляющих мировой океан; неизмеримое множество живых
существ в водах мирового океана. Потом представьте себе бессчётное множество камешков,
содержащихся в почве; мириады деревьев, растений, цветов и кустов, покрывающих земную
поверхность; неисчислимые полчища животных, населяющих нашу планету. И всё это только отблеск
идеала, хранящегося в великом универсальном Божьем разуме; всё сущее одушевлено одной жизнью,
жизнью Господа. А теперь представьте себе бессчётное множество душ, родившихся на земле. Каждая
из них — совершенный идеальный образ Господа, каким Он видит Себя Сам, и каждая из них
наделена такой же силой выражения и властью над всем, как и Сам Бог. Неужели вы думаете, что Бог
не хочет, чтобы в человеке раскрылись все эти Богоподобные и Богоданные качества; чтобы человек
реализовал наследие, полученное от Отца, от великого Мирового Разума, пребывающего во всём,
проницающего собой всё и возвышающегося надо всем? Задумайтесь над тем, что каждый человек
есть видимое выражение невидимого царства Духа; форма, посредством которой выражает Себя Бог.
Когда мы до конца осознаем это, мы сможем сказать вслед за Иисусом: «Вот, здесь Христос». Иисус
достиг власти над всем мирским и над самой плотью. Он осознал, потребовал и принял Свою
божественность и прожил жизнь так, как должен прожить её каждый из нас».


Глава 8

Восемь дней спустя, в понедельник утром, мы снялись с лагеря и продолжили путь. На третий
день мы вышли на берег широкой реки. Она разлилась на две тысячи футов в ширину, а течение
составляло не менее десяти миль в час. Мы узнали, что в обычное время перейти реку с этого места не
представляет труда.
Мы решили стать лагерем до утра, чтобы следить за приливами и отливами. Ещё нам сообщили,
что вверх по течению есть мост, но до него нужно идти в обход четыре дня. Мы решили не делать
столь внушительного крюка и подождать несколько дней, пока отступит вода. Теперь мы больше не
беспокоились о провизии. Я уже рассказывал, как в тот памятный день, когда наши запасы подошли к
концу, вся наша группа, состоявшая из более чем трёхсот человек, с лихвой насытилась пищей,
полученной из «мира невидимого». Излишка хватило на все шестьдесят четыре дня, остававшиеся до
возвращения в деревню. Никто из нас, однако, и не догадывался о подлинном смысле и значении
происходящего. Не понимали мы и того, что всем руководит чёткий закон, которым можем
воспользоваться и мы сами.
Утром следующего дня, за завтраком, мы узнали, что в лагере появилось пятеро новых людей.
Они представились нам и сообщили, что их группа стоит лагерем на противоположном берегу реки, а
сами они возвращаются из деревни, в которую держим путь мы. Сначала мы не придали их словам
большого значения, решив, что они переплыли реку на лодке. Но один из моих товарищей заметил:
«Если у них есть лодка, то почему бы нам не попросить её на время?» Мы несказанно обрадовались:
это был выход из положения! Однако в следующую минуту мы узнали, что никакой лодки и в помине
нет: никто бы не стал тащить её с собой ради одной-единственной переправы.
После завтрака все мы собрались на берегу реки. Эмиль, Джаст, Непроу и ещё четверо наших
друзей завели беседу с незнакомцами. Подойдя к нам, Джаст сказал, что они решили переправиться на
другой берег в соседний лагерь и подождать до следующего утра, не спадёт ли вода. Мы, понятно,
здорово удивились. Этот дружеский визит показался нам верхом безрассудства. Пытаться переплыть
столь бурный поток! Тогда мы ещё ни о чём не подозревали.
Дождавшись Джаста, все двенадцать человек, не раздеваясь, вышли на берег реки и преспокойно
зашагали по воде. Это было незабываемое зрелище: двенадцать мужчин перешагнули с твёрдой земли
на бурные волны! Затаив дыхание, я ждал, что они вот-вот оступятся и уйдут под воду. Позже я узнал,
что о том же думали и мои товарищи. Двенадцать человек между тем дошли до средины реки и
продолжали как ни в чём не бывало скользить по её поверхности, не испытывая никаких затруднений
и лишь слегка касаясь подошвами воды. Когда же они все до одного ступили на противоположный
берег, я почувствовал, какой груз свалился у меня с плеч. Судя по вздохам облегчения, раздавшимся
вокруг, чувство это было общим. Какими словами описать наши ощущения? Семеро наших вернулись
к обеду. Во второй раз мы реагировали уже не столь оживлённо, но всё равно вздохнули свободнее,
когда они очутились на суше. В то утро никто из нас не покинул берега. Все были настолько
поглощены собственными мыслями, что мы даже не делились впечатлениями.
Нам же оставалось только одно: идти в обход к мосту. Мы встали на рассвете следующего дня и
отправились в долгую дорогу. Перед этим, правда, пятьдесят два человека из нашей группы спокойно
спустились к реке, и перешли её по воде. Нам сказали, что мы тоже можем пойти вместе с ними, но ни
у кого из нас не хватило веры. Джаст и Непроу ни за что не соглашались оставить нас. Мы не хотели
причинять им беспокойства и уверяли, что вполне без них обойдёмся. Наши друзья остались
непреклонны и сказали, что это их нисколько не затруднит.
На протяжении четырёх дней перехода только и разговоров было, что о «чудесах», которых мы
насмотрелись за короткое время общения с этими Удивительными людьми. На второй день, когда мы
карабкались под палящим солнцем на крутой склон горы, наш руководитель, не проронивший до этого
почти ни слова, внезапно произнёс: «Братцы! Неужели человек обречён всю жизнь пресмыкаться по
земле?» Мы хором крикнули, что он высказал наши собственные мысли.
Между тем он продолжал: «Отчего происходит так, что люди в большинстве своём не могут
вершить дела, которые под силу немногим? Почему человек довольствуется своим униженным
положением, мало того — обречён пресмыкаться? Если человеку дарована власть над всем сущим,
значит, он должен летать выше птиц. Почему же он до сих пор не утвердил эту свою власть? Во всём
виноват рассудок человека. Всё из-за неверных, ограниченных представлений человека о себе самом.
Он может представить себя только пресмыкающимся, и ему ничего не остаётся, кроме как
пресмыкаться».
Джаст подхватил его мысль и сказал: «Вы совершенно правы, всё дело в человеческом сознании.
Оно может быть ограниченным или безграничным, связанным или свободным — всё зависит от
человека. Или вы считаете людей, перешедших вчера реку по воде, какими-то особенными
существами? Как же вы ошибаетесь! Они абсолютно ничем не отличаются от вас. Вы наделены от
природы точно такими же способностями. Однако, в отличие от вас, они, верно, использовали силу
своего мышления и развили у себя эти Богоданные способности. Всё, что мы вам
продемонстрировали, вы сами в состоянии сделать. Мы совершаем свои деяния в соответствии с
чётким законом, и каждый человек может использовать этот закон по своему желанию».
На этом разговор прервался. Вскоре мы присоединились к пяти десяти двум своим спутникам,
перешедшим реку по воде, и пошли к деревне.
Глава 9
В этой деревне находился Храм Исцеления. Утверждают, что со времени его основания в этих
стенах произносилось только три слова: Жизнь, Любовь и Покой, и вибрации их настолько сильны,
что всякий, кто войдёт в храм, мгновенно исцеляется. Уверяют также, что вибрации, исходящие от
слов Жизнь, Любовь и Покой, столь действенны, что любое негармоничное и несовершенное слово,
произнесённое вблизи храма, теряет свою силу. Нам сказали, что примерно то же происходит и с
человеком. Если он будет постоянно произносить слова Жизнь, Любовь, Гармония, Покой и
Совершенство, то вскоре уже не сможет выговорить ни одного негармоничного слова. Мы попытались
вспомнить какое-нибудь негармоничное слово, и поймали себя на том, что не в силах его произнести.
Именно в этот храм стремились наши спутники, искавшие исцеления. У местных Мастеров
заведён обычай: время от времени собираться в этой деревне для службы и наставления всех
желающих. Весь храм отведён для лечебных нужд и открыт в любое время. Поскольку связаться с
Мастерами бывает довольно трудно, они созывают народ в этот храм якобы для «исцеления». На
самом же деле они не лечат никого из паломников. Мастера сопровождают их, чтобы показать, что
сами паломники ничем не отличаются от Мастеров и что все обладают равной Богоданной силой. Я
даже подозреваю, что в то утро, перейдя реку по воде, они просто хотели показать нам, что могут стать
выше любых обстоятельств, и что каждый из нас должен это сделать.
Жители отдалённых мест, которым не под силу добраться до храма, обращаются к самим
Мастерам, и те с готовностью приходят им на помощь. Есть здесь и просто любопытствующие и
неверующие. Такие люди, конечно же, не получают никакой помощи.
Мы наблюдали скопления от двухсот до двух тысяч человек, жаждавших исцеления, и все они
были излечены. Большинству из них достаточно было сказать про себя: «Хочу быть здоровым», и они
тут же исцелялись. Мы познакомились с людьми, излеченными в разное время: девяносто процентов
из них больше никогда не болели. И все излеченные в храме, как правило, никогда больше не болеют.
Нам объяснили, что храм — это конкретный объект, расположенный в определённом месте и
символизирующий, подобно всем другим церквам, Божественный центр, или личность самого Христа.
Храм всегда открыт для всех желающих. Они могут посещать его и пребывать в нём сколько угодно.
Так в уме прихожан формируется и утверждается идеал.
«Только здесь понимаешь, откуда взялось идолопоклонство, — произнёс Эмиль. — Люди
пытались запечатлеть свой идеал в дереве, камне, золоте, серебре или бронзе, но любой идол — лишь
несовершенное отражение идеала. Образ, или идол, возникает лишь тогда, когда люди начинают
осознавать, что идеал превосходит идола. Вместо того чтобы искать выражения идеала в идоле,
человек, созерцая образ, мысленно представляет себе то, что должно родиться изнутри. Позже
идолопоклонники стали мысленно представлять себе личность того, кто выражает наш идеал. Нам
следует представлять себе идеал, выраженный идолом или личностью, а не личность, выражающую
идеал. Это в равной степени относится и к великой личности Христа. Иисус ушёл от нас, когда увидел,
что народ идеализирует Его личность, а не идеал, который Он олицетворял. Люди хотели поставить
Его Царём над собой. Они поняли, что Он сможет Удовлетворить любую их потребность, но не
осознали того, что они обладают точно такой же силой и обязаны сами удовлетворять свои нужды. Он
говорил: «Если Я не пойду, Утешитель не придёт к вам». Этим Он хотел сказать, что до тех пор, пока
они будут полагаться на Его личность, они не осознают своих собственных сил. Люди должны
заглянуть внутрь самих себя.
У вас могут быть учителя и наставники, но действовать вы должны самостоятельно. Если вы
будете полагаться на кого-то другого, то сотворите себе идола, но не породите идеала».
Мы стали свидетелями чудесных исцелений. Одним больным достаточно было войти в храм, и
они тут же исцелялись. Другие оставались в нём некоторое время. Мы не заметили ни одного
священнослужителя. Вибрации Слова Живого были настолько сильны, что под его воздействием на
всех снисходила благодать. В храм внесли человека, разбитого параличом; через час он вышел оттуда
совершенно здоровым. После этого он в течение четырёх месяцев помогал нашей группе. Ещё у
одного человека недоставало пальцев на руке; все они выросли заново. Младенец с усохшими членами
и изуродованным телом был тотчас же исцелён; он радостно выбежал нам навстречу. Прокажённые
мгновенно очищались, слепые прозревали, глухие обретали слух. По сути дела, все вошедшие в храм
исцелились. На протяжении двух-трёх лет мы встречались с некоторыми людьми, излеченными в тот
день, и все они были здоровы. Нам объяснили, что если болезнь возвращается, значит, человеку просто
не хватает истинного духовного понимания.


Глава 10

Когда мы вернулись на базу, всё уже было готово для перехода через горы. Отдохнув денёк и
сменив носильщиков и вьючных животных, мы приступили ко второму этапу нашего путешествия —
переходу через Гималаи. В последующие двадцать дней не произошло почти ничего примечательного.
Эмиль беседовал с нами о реализации Сознания Христа: «Обрести, или реализовать, Сознание
Христа, можно силой нашего собственного разума или мыслительной деятельности. В процессе
мышления мы можем преобразовывать и развивать своё тело и условия внешней среды. Обретая
Сознание Христа внутри себя, мы навсегда прощаемся со смертью и любыми связанными с ней
изменениями. Для этого человек должен мысленно представить себе, а затем реализовать созерцаемый
им идеал. Сначала он постигает, или познаёт, или начинает верить в то, что Христос пребывает в нём
самом; затем он вникает в истинный смысл учения Христа; и наконец, сливает своё тело, сотворённое
по образу и подобию Божьему, с совершенным телом Господа, исполняя Его волю. Мы мысленно
представили себе и реализовали в явленной форме совершенное тело Господа. Мы «родились» от
Царства Божьего Духа и отныне пребываем в нём.
Только так можно возвратить все вещи в Универсальную Разумную Субстанцию, из которой они
произошли, а затем придать им совершенную внешнюю форму проявления. Если мы будем
удерживать их в чистом, духовном, совершенном состоянии, постепенно снижая вибрации, предметы,
которые мы хотим создать, обретут совершенную форму. И тогда абсолютно не важно, с чем мы
имеем дело — с суеверием, предрассудком, грехом или другим заблуждением нашей прошлой жизни.
Какими бы хорошими или дурными они ни казались, какую бы гору предрассудков, сомнений, неверия
или страха ни возвели мы вокруг себя или у себя на пути, мы сможем сказать ей: «Теперь я возвращаю
тебя в великий океан Универсальной Разумной Субстанции, откуда произошли все вещи и где всё
совершенно; откуда произошла ты сама и где ты снова распадёшься на составные части, из которых
была создана. А теперь я возвращаю тебя из этой чистой субстанции такой же совершенной и чистой,
какой тебя видит Господь, чтобы ты всегда оставалась абсолютно совершенной». Мы можем сказать
себе: «Теперь я понимаю, что раньше я породил несовершенное твоё проявление. Постигнув Истину, я
порождаю тебя такой же совершенной, какой тебя видит Бог. Ты родилась заново и совершенной, и
«Да будет так». Мы должны осознать, что внутренний алхимик, или Бог, пребывающий в нас, завладел
этой горою и преобразовал, облагородил и усовершенствовал то, что казалось нам несовершенным; то,
что мы породили и теперь возвращаем Ему. Нам необходимо осознать, что наши тела тоже
облагораживаются, совершенствуются, преобразуются и возвращаются к нам в виде радостно-
совершенного, восхитительно-свободного Божьего тела. И, наконец, нам нужно осознать, что это и
есть совершенное Сознание Христа во всём и через всё. Вот что означают слова «Сокрыт со Христом в
Боге»».
Утро 4-го июля застало нас на вершине перевала. Накануне Эмиль сказал нам, что мы заслужили
отдых и что лучшего повода для праздника, чем Четвёртое Июля, нельзя и представить.
За завтраком он обратился к нам с таким словами: «Сегодня Четвёртое Июля, день
провозглашения вашей независимости. Какой знаменательный день!
Я вижу, что все вы в той или иной степени доверяете нам, поэтому буду говорить без обиняков.
Через несколько дней мы сможем окончательно доказать вам истинность моих утверждений.
Нам нравится слово «Америка», нам нравится называть вас «американцами». Как передать вам
радость, которую я испытываю в эти минуты? Мне выпало счастье беседовать с глазу на глаз с
небольшой группой коренных американцев, да ещё в такой день! Рискну утверждать, что кое-кто из
вас не отказался бы побывать в своей великой стране задолго до знаменитой экспедиции Колумба.
Много было славных мореплавателей, но честь открытия досталась одному. Отчего же остальные
потерпели неудачу? Да потому, что они не обладали единственным Богоданным качеством — верой.
Тот, у кого не хватает мужества и веры видеть и воплощать свои видения, ещё не пробудился. Новая
грандиозная историческая эпоха началась в тот миг, когда душа человека осознала, что Земля имеет
форму шара и что на другой её стороне тоже должна быть суша.
Кто ещё мог пробудить крошечную крупицу веры в душе Колумба, кроме великого Всемогущего
и Всеведущего Существа? Вспомните, что он сказал в тот день Королеве, ещё не осознавая своей
высшей силы: «Ваше Величество, я твёрдо убеждён, что Земля круглая, я хочу обогнуть её и доказать
вам это». Осознаёте ли вы, что эти слова были внушены самим Господом? Бог избрал Колумба для
совершения этой великой миссии.
Затем последовала целая цепь различных событий; при всей их разрозненности мы всё-таки
можем проследить общую тенденцию. Ваша нация в короткий промежуток времени сумела совершить
невиданные чудеса, но, осмысливая их сейчас, мы начинаем понимать, что она способна на нечто
гораздо большее. Мы верим, что настанет день, и американская нация пробудится к своему истинному
духовному возрождению, и мы приложим все свои силы для того, чтобы это произошло как можно
скорее».
Похоже, Эмиль был глубоко заинтересован в том, чтобы Америка приняла Сознание Христа и
реализовала его возможности, и потому уделял нам так много внимания. Мастера знали, что
зарождение нашей страны было истинно духовным, и полагали, что ей суждено возглавить мировое
духовное развитие.
Эмиль продолжал: «Подумайте о том, что всё это стало возможным благодаря крошечному
зёрнышку веры, зароненному в сознание одного человека. Понимаете ли вы, что в действительности
произошло? В своё время Колумба считали оторванным от жизни мечтателем. Не начинаем ли мы
прозревать, что вчерашние мечты становятся реальностью сегодняшнего дня? Ибо все великие деяния
совершались «мечтателями». Но были ли видения Колумба мечтами? А может, они были идеалами,
пребывающими в Великом Мировом Разуме и возникшими в душе одного человека, который явил их
миру в виде великой Истины? Ведь Колумб шёл нехожеными путями, ясно представляя себе, что за
неизвестностью океана лежит суша. Не берусь судить, знал ли он о том, какое блистательное будущее
ждёт эту землю или хотя бы как эта земля будет называться. По всей вероятности, всё это заслуги его
последователей. Несомненно, одно: Новый Свет явился Колумбу в мечте или видении. Мы уже
повидали немало чудес, но можем только догадываться о том, что нам ещё предстоит. Я мог бы
привести вам на память множество других прозрений, благодаря которым наш мир стал более
приспособленным для обитания. Не подтверждает ли это, что Бог проявляется и выражается во всём?
Человек, воплощающий свою мечту, должен обладать огромной верой в Господа, осознанной или пока
ещё неосознанной. Вообразите себе душу первооткрывателя, все лишения, труды и разочарования,
через которые она должна пройти, лелея одну-единственную заветную цель.
События развивались с неумолимой быстротой. И вот уже горсточка людей поднимается на борт
«Мэйфлауэра» и отплывает в поисках земли, где бы можно было поклоняться Господу по-своему.
Вникните в смысл этого слова — «по-своему»! Не открывается ли он перед вами в духовном свете
последующих событий? Эти люди и сами не догадывались о величии своего замысла. Не прозреваете
ли вы указующий перст Великого Всемогущего Существа? Затем настали мрачные времена.
Существование первых Колоний висело на волоске. Но то, к чему приложил руку Господь, не
погибнет никогда. Настал великий день, и была подписана Декларация Независимости,
подтверждавшая право выбора между Богом и угнетателями. Кто победил? А кто всегда побеждает?
Неужели вы не понимаете, что подвиг небольшой горстки людей, поставивших свои подписи под этим
легендарным документом, — одно из величайших событий в истории человечества со времён
пришествия Иисуса Христа?
Прогремел Колокол Независимости. Мы настолько явственно слышим первые его удары, словно
всё ещё стоим под ним. Но уже не далёк тот час, когда вибрации, исходящие из его центра, проникнут
в самые отдалённые и потаённые уголки земного шара и просветят самые помрачённые сознания.
Окиньте взглядом испытания и превратности, постигшие этих людей. Не в этот ли
знаменательный день появился на свет Великий Младенец? Нужно было обладать поистине великой
душой, чтобы не побояться стать его крёстными отцами. Вы только представьте себе, что могло бы
произойти, не окажись у них достаточно мужества! Но они не дрогнули и не пали духом. Родилась
величайшая нация на земле. О чём свидетельствуют дальнейшие перипетии её судьбы? Не
напоминают ли они страдания другой великой души — Иисуса из Назарета? Не уподобим ли авторов
Декларации Независимости восточным Волхвам, лицезревшим Звезду Рождества Христова, то есть
рождения Сознания Христа в человеке? Не осознавали ли они смысл этого события так же ясно, как
древние мудрецы?
Вспомните слова Декларации. Неужели вы не видите, что они вдохновлены самим Господом? А
теперь отвлекитесь на минуту и постарайтесь отыскать в истории нечто подобное. Существовал ли
когда-нибудь документ, который мог бы служить прообразом Декларации Независимости? Разве вы
ещё сомневаетесь в том, что она исходит от самой Универсальной Разумной Субстанции? Вы не
верите, что она только часть великого созидательного плана? Не верите, что она символизирует
очередной этап его осуществления?
У вас не должно возникать сомнений, что лозунг ”E PLURIBUS UNUM” («один из многих», или
«единство в различии и разнообразии») появился в процессе эволюции Духа Истины. Он не мог быть
механически произведён конечным человеческим разумом. А символическая фраза: На Господа
уповаем! Не свидетельствует ли она о пламенной вере и надежде на Бога, творца всего сущего? А
символ орла, олицетворяющий самые высокие стремления? Одно их двух: либо авторы Декларации
достигли вершин духовности, либо пришли в этому неосознанно. Неужели вы ещё сомневаетесь, что
все творческие свершения направляются самим Божьим Духом? Какие вам ещё нужны доказательства?
Нет сомнений в том, что Америка — будущий вождь всего мира.
Проследите историю своей нации. В истории всего мира не найдёте вы ничего подобного. Разве
вы не заметили, что всякое её начинание заканчивается успехом? Разве вы не верите, что во всех её
свершениях проявляется Мировой Разум? Разве вы сомневаетесь, что её судьба находится в руках
Великого Всемогущего Бога?
Нам следует осознать в себе свои собственные силы, подобно горчичному зерну, самому
крохотному из всех семян, которое обладает такой верой, что «когда вырастет, бывает больше всех
злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его». Притчей
о горчичном зерне Иисус хотел показать, что важно качество, а не количество веры. «Если даже будете
иметь веру с горчичное зерно (а вера эта становится знанием), то если и горе сей скажете: поднимись и
ввергнись в море, — будет; и всё, чего ни попросите в молитве с верою, получите». Точно так же и
легчайшее маковое зернышко, и могучая смоковница, любая луковица, травинка и древесное семя
сознают в себе силы выразить великое. Все они обладают точным изображением того, что должны
выразить. Мы тоже должны иметь в себе точное изображение того, что хотим выразить. Затем мы
должны подвергнуть его внутреннему совершенствованию и вывести это совершенство на свет. Без
внутреннего толчка к совершенствованию не расцветёт ни один цветок. Ещё минуту назад почка была
пленницей своего стебля, но стоило ей провести внутреннее самосовершенствование, и она
распустилась прекрасным цветком.
Зерно, падающее в почву, должно пожертвовать собою для роста, развития и размножения.
Точно так же и мы должны пожертвовать собою для собственного развития. Как зерно разрывает свою
оболочку, так и мы должны разорвать оболочку личности и начать неограниченный рост. По
завершении внутреннего самосовершенствования мы станем такими же прекрасными, как
распустившиеся цветы. Всё это в равной степени относится и к нации. Если нация полностью развила
у себя Сознание Христа, что бы она ни предприняла, всё пойдёт на пользу человечеству; ибо исток и
душа любого правительства кроется в сознании людей, которыми оно управляет.
К сожалению, ваша нация совершила ряд огромных ошибок. Причина в том, что она ещё до
конца не осознала своё духовное значение, и подавляющее большинство американцев погрязло в
материальном. Я верю, что судьба вашей нации находится в руках великих людей. Но я также знаю,
как мало вы цените этих великих людей при жизни. Вы идёте неторным, тернистым путём и пока ещё
руководствуетесь конечными, ограниченными понятиями. Но вы только посмотрите, какие чудеса вам
уже удалось совершить! То ли ещё будет, когда вы постигнете глубокий духовный смысл
происходящего! Если б Иисус стал у Кормила вашего Государства, если б все ваши граждане
осознали, что в каждом из них Христос и всё едино, каких только чудес вы бы ни сотворили! Я уже
прозреваю, какой триумф вас ждёт, когда вы постигнете глубокий духовный смысл ”e pluribus unum”.
Неужели вы не осознаёте, что это один из величайших законов Господа, выражающегося во многом,
пребывающем во всём и для всех?
Проанализируйте историю любой другой нации. Дольше всех существуют те из них, что
основаны на истинном духовном осознании. Они могли бы существовать вечно, если бы не
материализм, постепенно подтачивающий всю структуру нации, пока она не рушится под
собственным весом или не уничтожается породившим её законом, которым она злоупотребляет. Что
же происходит, когда рушится нация? Несмотря на все поражения, Первопричина, или Бог, всегда
сохраняется. Мы можем проследить этап за этапом постепенный рост и восхождение нации,
завершающиеся в Боге, или Едином, состоящем из Многого. Братья мои! Для того чтобы это понять,
вовсе не обязательно внимать словам пророка.
Вспомните, чем была Испания накануне Колумбова открытия и некоторое время спустя, и
сравните с тем, что происходит с ней сейчас. Скоро она вступит в войну со своим же порождением.
Теперь вы осознали, какая это беспомощная, никчемная нация, не способная ни победить, ни достойно
перенести поражение. Откуда эта беспомощность? Где она растеряла все свои силы? Не случается ли
то же самое со всякой нацией и индивидом? Если телесная форма или структура насыщается
алчностью или корыстолюбием, результат всегда один и тот же. Вслед за кратковременным периодом
мнимого успеха и процветания наступает пора одряхления: изношенная, истощённая форма по-
стариковски хромает и не стоит на ногах. Если бы нации сохраняли и развивали свой духовный
потенциал, они оставались бы такими же бодрыми и энергичными, какими были в зените своей славы,
и пятьсот, и пять тысяч, и десять тысяч лет спустя.
Заря новой эры брезжит на горизонте. Скоро зажжётся чистый, непорочный свет Хрустального
Века, и все мы дождёмся его славного, блистательного прихода. Исчезнет тьма, исчезнут все преграды.
Не доказывает ли это существование вечного прогресса? В противном случае всё сущее возвратилось
бы туда, откуда возникло,— в Универсальную Субстанцию. Необходимо либо продвигаться вперёд,
либо отступать назад; на полпути остановки нет. Когда ваша великая нация, осознав своё истинное
призвание, пойдёт рука об руку с Духом и выразит себя до конца по воле Господа или откроет Дух в
себе самой, она совершит несказанные, неописуемые чудеса.
На этом пути ей понадобятся крепкий клюв и когти орла. Когда же воссияет, наконец, истинный
свет духовности, вы поймёте, что голубь сильнее орла, и то, что нынче оберегает орёл, станет охранять
голубка. На монетке, которую можно встретить в любом уголке земного шара, выгравированы слова:
”На Господа уповаем” и ”е рluribus unum” — одно, состоящее из многого. Этот духовный девиз
символизирует замену орла голубкой на жизненном поприще вашей нации».
На этом беседа закончилась. Эмиль сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться, чтобы
повидаться с людьми, собравшимися в деревне за двести миль отсюда. Он пообещал, что мы снова
встретимся в деревушке, расположенной в шестидесяти милях, куда мы доберёмся дня через четыре.
Затем Эмиль растворился в воздухе и присоединился к нам лишь четыре дня спустя в пограничной
деревушке. С ним были ещё четыре человека.


Глава 11

В деревню мы вошли под проливным дождём, промокшие до нитки. Нас очень удобно
разместили; большую, хорошо обставленную комнату мы отвели под столовую и гостиную. Здесь
было так тепло и уютно, что одному из моих товарищей стало интересно, откуда берётся тепло. Мы
ясно ощущали мощный прилив тёплого воздуха, но не обнаружили ничего похожего на печь. Всё это
показалось нам странным, но, успев привыкнуть к сюрпризам, мы были уверены, что скоро всё
прояснится.
Только мы сели за стол, как в комнате появился Эмиль с четырьмя товарищами. Бог весть,
откуда они взялись. Они возникли одновременно в той стороне комнаты, где не было ни окон, ни
дверей. Без малейшего шума, стараясь не привлекать внимания, они подошли к столу, и Эмиль по
очереди представил своих спутников. Затем они как ни в чём не бывало уселись рядом. Не успели мы
опомниться, как стол был завален едой. Мяса среди неё не оказалось. Эти люди не едят животной
пищи.
Покончив с обедом, мы расселись поудобнее, и один из нас поинтересовался, как обогревается
эта комната. «Тепло, которое вы ощущаете, - ответил Эмиль, — проистекает от силы, с которой все мы
можем вступать в контакт. Эта сила превосходит любую из механических сил, используемых
человеком, включая свет, тепло и электричество, приводящее в работу все ваши приборы. Мы
называем её Универсальной Силой. Если бы вы вступили в контакт с этой силой и стали ею
пользоваться, то, возможно, назвали бы её «вечным двигателем». Мы зовём её Универсальной Силой,
или Божественной Силой, которую Отец даровал всем Своим детям. Она приводит в движение любой
механический прибор, перемещает предметы на любое расстояние без затраты горючего, ну и, конечно
же, доставляет свет и тепло. Эта сила присутствует везде, она бесплатна и общедоступна»!
Один из моих товарищей спросил, не с её ли помощью была приготовлена пища. Эмиль сказал
нам, что пища получена в готовом виде прямо из Универсальной Субстанции, подобно хлебу и
остальным продуктам, которые мы отведали раньше.
Затем Эмиль пригласил нас к себе домой, за двести миль отсюда, познакомиться с его матерью.
Он сказал: «Моя мать настолько усовершенствовала своё тело, что может брать его с собой в иной мир
и в телесном облике получать высшие знания. Поэтому она невидима. Она поступает так сознательно,
желая постичь высшее учение, а затем оказать помощь нам. Чтобы вам стало понятнее, поясню: моя
мать достигла того, что вы называете Царством Небесным, в котором пребывает Иисус. Это место
иногда ещё зовут Седьмым небом. Для вас это, вероятно, тайна за семью печатями. Но поверьте мне,
никакой тайны здесь нет. Царство Небесное — это участок сознания, в котором обнажаются все
тайны. Люди, достигшие этого состояния сознания, уже вышли за границы конечного, но могут
возвращаться, беседовать и наставлять тех, кто способен их понять. Они могут являться в телесном
облике, потому что усовершенствовали свои тела настолько, что берут их с собой куда захотят. Они
могут возвращаться на землю, минуя цепь перевоплощений. Все люди после смерти переселяются в
другую телесную оболочку и в ней возвращаются на землю. Тело это изначально духовно и
совершенно, и нам необходимо заботиться о его сохранении. Люди, расставшиеся с телом и ведущие
жизнь в духе, понимают, что они должны снова обрести тело, чтобы усовершенствовать его».
Перед тем как встать из-за стола, мы разделились на пять групп, каждую из которых возглавил
один из товарищей Эмиля. Это должно было существенно облегчить и расширить нашу работу; кроме
того, мы могли бы глубже изучить феномены телепатии и «невидимости». Мы разбились на пять
подгрупп, в среднем по два человека в каждой. Теперь мы могли разойтись на огромное расстояние,
поддерживая связь друг с другом с помощью этих замечательных людей, всегда готовых помочь
советом и делом.


Глава 12

На следующий день были сделаны последние приготовления. Меня включили в группу из трёх
человек, которую возглавили Эмиль и Джаст. Утром все пять групп в сопровождении слуг и
проводников разошлись в разные стороны. Мы договорились вести подробный дневник путешествия и
встретиться через два месяца у Эмиля дома, в деревне, отстоящей, как уже говорилось, на двести миль.
Общаться друг с другом мы могли через проводников. Каждый вечер они обменивались между собой
новостями на расстоянии или переходили от одной группы к другой. Если нам нужно было сказать
что-нибудь руководителю или другому участнику экспедиции, мы сообщали об этом нашему
проводнику и в неимоверно короткий срок получали ответ. Мы подробно записывали каждое
сообщение и время его отправки с точностью до минуты; с ответным посланием мы поступали точно
так же. Когда мы снова встретились и сверили свои записи, соответствие было полным. Кроме того,
наши друзья переходили из лагеря в лагерь и беседовали с нами. Мы вели подробный протокол этих
посещений, отмечая время, место и темы разговоров, и впоследствии тщательно сверили свои записи.
Мы расходились порой на громадные расстояния: одна группа уходила в Персию, другая — в
Китай, третья — В Тибет, четвёртая — в Монголию, а пятая — в Индию. Наши друзья никогда не
покидали нас. Иногда они становились «невидимыми» и, покрывая за один вечер расстояния в тысячу
миль, держали нас в курсе происходящего в каждом из лагерей.
Группа, в которую входил я, держала путь на юго-запад. До небольшой деревушки,
расположенной на высокогорном плато в предгорьях Гималаев, было миль восемьдесят. Провизией мы
не запаслись, но еды всегда было вдоволь, и нас всегда ждал покойный ночлег. Мы прибыли на место
на пятый день, перед обедом. Вышедшая навстречу делегация крестьян расселила нас по квартирам.
Мы отметили, что жители выказывают глубочайшее почтение Эмилю и Джасту. Эмиль, как
выяснилось, ещё ни разу здесь не бывал, но Джаст посещал эти места. В первый раз его позвали на
помощь три крестьянина, угодившие в лапы свирепых снежных людей, населяющих самые дикие
районы Гималаев. Теперь произошёл аналогичный случай. «Снежные люди» — это изгои и парии,
поселившиеся на заснеженных вершинах и ледниках. Из них образовалось племя, которое
приспособилось жить высоко в горах вдали от цивилизации. Снежных людей не так уж много, но они
очень свирепы и воинственны; тому, кто угодит в их лапы, не позавидуешь. Как оказалось, горные
дикари взяли в плен четырёх крестьян. Жители деревни ума не могли приложить, как их спасти, и, в
конце концов, послали гонца к Джасту. Джаст тотчас пришёл им на помощь.
Мы, конечно же, слышали истории о снежных людях, но мало в них верили. Нам страшно
хотелось увидеть их собственными глазами. Сначала мы думали, что будет организована спасательная
бригада, и надеялись в неё войти. Нас ждало разочарование: Эмиль заявил, что они пойдут с Джастом
вдвоём и не теряя ни секунды.
Они мгновенно растворились в воздухе и вернулись только вечером следующего дня. Четверо
пленников, которых они спасли, поведали нам причудливую историю своих злоключений. Странные
снежные люди, напавшие на них, ходят, оказывается, нагишом; тело их, как и у животных, покрыто
густой шерстью, и они с лёгкостью переносят самые суровые морозы. Передвигаются они с
молниеносной быстротой; поговаривают даже, что снежные люди настигают в погоне диких зверей,
живущих в местах их обитания. Эти дикари называют Мастеров «Людьми с Солнца» и всегда отдают
им своих пленников. Мастера сотни раз пытались добраться до этого племени, но их попытки ни к
чему не привели, потому что снежные люди их ужасно боятся. Их страх столь велик, что при
появлении Мастеров они перестают есть и спать, и ведут круглосуточное дежурство. Снежные люди
утратили всякую связь с цивилизацией; они живут в полной изоляции и забыли даже о том, что когда-
то общались с другими расами и сами от них произошли.
Эмиль и Джаст рассказывали об этом странном племени очень неохотно и отказались взять нас с
собой. Вот что они сказали: «Снежные люди — такие же Божьи чада, как мы. Просто другие люди так
долго воспитывали в них ненависть и страх, что они добровольно изолировали себя, напрочь забыв,
что сами принадлежат к человеческому роду, и считая себя дикими животными. Мало того, они
утратили даже звериный инстинкт. Ведь если зверь чувствует, что человек относится к нему с
любовью, он отвечает ему взаимностью. Как видим, человек, пребывающий в плену своих
заблуждений и отпадающий от Бога и человечества, может пасть ниже животного. Не имеет смысла
вести вас к ним. Вы их только обидите. И всё же мы не теряем надежды, что когда-нибудь нам удастся
обратить хотя бы одного из них, и тогда мы спасём всё племя».
Ещё они сказали, что если нам так уж хочется посмотреть на снежных людей, то мы можем
сделать это сами. Мастера обязались охранять нас и выручить, если мы попадём в беду.
Вечером нам сообщили, что завтра мы посетим один очень древний храм, расположенный в
тридцати пяти милях отсюда. Два моих товарища решили, что храм — это не столь интересно, и
захотели наведаться к дикарям. Как ни уговаривали они двух крестьян, те наотрез отказались быть
проводниками. Никто из жителей деревни не отваживался выходить за её пределы, пока поблизости
бродили снежные люди. Ничего не поделаешь: расспросив у Эмиля и Джаста дорогу, мои друзья
пристегнули к поясам по кобуре и отправились в путь. Мастера взяли с них обещание, что стрелять по
людям они будут только в самом крайнем случае. Предупредительные выстрелы вполне допускаются,
но убивать — это последнее средство.
Я даже не подозревал, что у нас осталось огнестрельное оружие, а тем более кольты 45 калибра.
Свой-то я давным-давно уже выбросил. Наверное, кули положили в багаж пару пистолетов, на всякий
случай, и они так там и остались.


Глава 13

Эмиль, Джаст и я отправились в путь в тот же день и добрались до храма сутки спустя, в
полшестого вечера. Мы застали в нём двух пожилых служителей, указавших мне уютное место для
ночлега. Храму, возведённому на вершине высокой горы и сложенному из нетёсаных камней, больше
двенадцати тысяч лет. Здание превосходно сохранилось. Это один из первых храмов, построенных
учителями Сиддха, в котором они обретали совершенное безмолвие. Трудно было подыскать лучшее
место. Горный пик возвышается на 10900 футов над уровнем моря и более чем на 5000 футов над
долиной. Это самая высокая точка в районе. Последние семь миль пути мы шли, чуть ли не по
отвесной скале. Иногда нам попадались столбы, которые поддерживались канатами, переброшенными
через скалу и придавленными валунами. Карабкаясь от столба к столбу, я вдруг понял, что вишу в
воздухе на высоте шестисот футов. Порой нам приходилось взбираться по лестнице, поддерживаемой
канатами снизу. Последние триста футов мы осилили с помощью висячих лестниц. Когда мы, наконец,
добрались до храма, мне показалось, что я влез на крышу мира.
Наутро мы встали затемно. Выйдя на кровлю, я позабыл обо всех трудностях восхождения. Храм
располагался на краю обрыва, нависающего в трёх тысячах футов над землёй; создавалось
впечатление, что он висит в воздухе. Мне стоило больших трудов разубедить себя в этом. Вдали
виднелись ещё три вершины. Мне сообщили, что на них тоже расположены храмы, но с такого
расстояния я не мог увидеть их даже в бинокль. Эмиль сказал, что другая группа вчера вечером
должна была добраться до самого дальнего из этих храмов. В неё входил и наш Руководитель. Я узнал,
что он точно так же стоит сейчас на кровле и, если у меня есть желание, я могу с ним поговорить. Я
раскрыл блокнот и записал, что стою на крыше храма, на высоте 10900 футов над уровнем моря, и мне
кажется, что я вишу в воздухе; по моим часам сейчас 4:55 утра; сегодня суббота, 2 августа. Эмиль
прочёл моё послание и постоял молча несколько минут; вскоре пришёл ответ: «По моим часам 5:01
утра; висим в воздухе на высоте 8400 футов над уровнем моря; дата: суббота, 2 августа. Вид
замечательный, но расположение странноватое».
«Хотите, я возьму эту записку с собой, а на обратном пути доставлю вам ответ? — сказал затем
Эмиль. — Если не возражаете, я схожу, побеседую с друзьями на тот храм». Я, не задумываясь, отдал
записку, и вскоре он исчез. Ровно через час и сорок пять минут Эмиль вернулся с запиской от
Руководителя, где указывалось, что он прибыл в 5:16 утра и что они прекрасно проводят время, гадая,
что же их ещё ждёт.
В храме мы пробыли три дня. Всё это время Эмиль навещал другие группы, разносил мои
записки и доставлял ответные послания.
Утром четвёртого дня мы решили возвратиться в деревню, в которой остались мои товарищи.
Эмиль и Джаст хотели завернуть по дороге в другую деревушку, расположенную в долине в тридцати
милях от того места, где мы свернули к храму. Я не возражал и составил им компанию. Переночевав в
хижине пастуха, мы встали пораньше и пустились в дорогу, чтобы назавтра добраться до места
засветло. Лошадей мы оставили в деревне и шли теперь пешком.
Около десяти часов утра разразилась гроза; мы решили, что сейчас хлынет ливень, но с неба не
упало ни капли. Мы шли лесистой местностью; почву под ногами укрывала тяжёлая, толстая сухая
трава. Край этот, как видно, был засушливым. В нескольких местах от ударов молнии трава
загорелась. Не успели мы опомниться, как очутились в кольце лесного пожара. В считанные секунды
бушующее пламя окружило нас с трёх сторон и стало надвигаться с неумолимостью скоростного
экспресса. Дым повалил густыми клубами, и меня охватила настоящая паника. Эмиль и Джаст
сохранили самообладание, и это меня отчасти успокоило. «У вас есть два выхода, — сказали они. —
Первый: спуститься в ближайший каньон, по которому протекает ручей. Он находится в пяти милях
отсюда, и там вполне можно отсидеться до конца пожара. И второй: пройти вместе с нами сквозь
огонь».
Все страхи разом оставили меня. Я понял: с этими людьми я не пропаду. Целиком положившись
на своих друзей, я встал между ними, и мы ринулись в самое пекло. Вдруг перед нами открылся
огромный сводчатый проход; огонь, жар, дым, горящие головни, устилавшие путь, — всё нам было
нипочём. Мы шли сквозь огонь не менее шести миль и двигались так непринуждённо, как будто
никакого пожара в помине не было. Наконец, мы перешли маленький ручей — опасность миновала.
Пока мы шагали сквозь огонь, Эмиль говорил мне: «Видите, как просто использовать высший,
Божий, закон, когда не срабатывает низший, человеческий?» Мы просто повысили вибрации
собственных тел настолько, чтобы огонь не причинил нам вреда. Если бы кто-нибудь взглянул на нас
человеческими глазами, он подумал бы, что мы испарились, но на самом деле наша личность осталась
такой же, какой была раньше. В действительности, не произошло никаких изменений. Просто
человеческие органы чувств утратили с нами контакт. Если бы кто-нибудь посмотрел на нас духовным
оком, он сразу решил бы, что мы вознеслись. Так оно и есть. Мы вознеслись на такой уровень
сознания, где утрачивается связь со всем ограниченным. На это способен каждый. Просто нужно
использовать закон, дарованный нам Отцом. С помощью этого закона мы сможем провести своё тело
сквозь любую среду. С его помощью мы «появляемся» и «исчезаем», или, как вы ещё выражаетесь,
«упраздняем понятие пространства». Для того чтобы разрешить проблему, необходимо возвысить над
ней своё сознание. Так мы преодолеваем преграды, которые положило человеку его конечное
сознание».
Временами мне казалось, что мы летим, едва касаясь подошвами земли. Когда мы перепрыгнули
через ручей и оказались в безопасности, моим первым ощущением было, что всё это мне приснилось.
И лишь спустя некоторое время передо мной начал обрисовываться истинный смысл случившегося.
Мы нашли тенистое место на берегу и, пообедав и отдохнув часок, снова двинулись в путь.


Глава 14

В деревне, куда мы пришли, хранилось несколько вполне читаемых летописей. Переведя их, мы
узнали, что Иоанн Креститель прожил здесь около пяти лет. Из документов, которые мы обнаружили и
перевели позже, следовало, что он обитал в этих краях в общей сложности лет двенадцать. Нам
показали записи, подтверждавшие, что Иоанн Креститель общался с Мастерами Тибета, Китая, Персии
и Индии на протяжении двадцати лет. Если верить сохранившимся хроникам, мы шли почти по тому
же маршруту, что и он. Мы занялись дотошными разысканиями: заходили в различные деревни и
сличали полученные данные. В итоге нам удалось составить подробную карту путешествий Иоанна
Крестителя с Мастерами. События двухтысячелетней давности живо представали перед нашим
мысленным взором, и нам было радостно идти по земле, по которой некогда ступал пророк.
Мы пробыли в этой деревне три дня. Предо мной развернулась широкая перспектива минувшего.
Я постарался проследить истоки учения Мастеров и понял, что оно произошло из единственного
Источника — от Бога. Я оценивал различные ответвления этого учения, наблюдал за тем, как разные
люди добавляли к нему свои концепции, считая их откровениями, которые Господь даровал только им
одним; каждый из них полагал, что обладает единственным истинным знанием и что никто, кроме
него, не может поведать это знание миру. Отсюда возникла путаница между человеческими
концепциями и истинным Божиим откровением, а за нею последовали споры и распри. И вот я увидел
перед собой Мастеров, стоящих на твёрдой почве истинной духовности и сознающих, что человек —
бессмертный, безгрешный, бесконечный, неизменный и вечный образ и подобие Божие. Дальнейшие
изыскания должны были показать, что эти великие люди сохранили эту истину и донесли её до нас
через века в первозданном виде. Они не претендуют на окончательное знание и ничего не заставляют
принимать на веру. Мастера стараются доказать свои слова на деле. Они ссылаются не на авторитеты,
а на собственные дела.
Через три дня Эмиль и Джаст решили вернуться в деревню, где остались мои товарищи. Их
позвали для исцеления больных. Я понимал, что сильно задерживаю их, но передвигаться с такой же
быстротой, как они, ещё не умел, и Мастерам приходилось приноравливаться к моим черепашьим
темпам.
Мои товарищи уже поджидали нас. Поиски снежных людей не увенчались успехом. Они
бродили пять дней, потом отчаялись их найти и решили вернуться в деревню. По пути назад они якобы
увидели на гребне горы силуэт человека. Расстояние до него было не больше мили. Но пока они
возились с биноклем, человек успел скрыться. Моим друзьям удалось взглянуть на него лишь
мельком. Они уверяли, что существо было похоже на обезьяну и с ног до головы покрыто шерстью.
Взобравшись на гору, они не нашли никаких следов. Прочесали все окрестности, но так ничего и не
обнаружив, отказались от дальнейших поисков.
Выслушав мой рассказ о горном храме, товарищи изъявили желание побывать там, но Эмиль
заявил, что через пару дней мы посетим ещё один такой же храм, и на этом они успокоились. Деревню
заполонили толпы людей со всех окрестностей, искавших исцеления. Узнав от гонцов о спасении
четырёх бедняг, попавших в плен к снежным людям, больные и немощные стеклись сюда отовсюду.
Задержавшись в деревне ещё на день, мы видели несколько случаев исцеления, достойных
упоминания. У двадцатилетней женщины, обморозившей прошлой зимой ноги, на наших глазах
наросла здоровая плоть, и женщина зашагала с поразительной лёгкостью. Двое слепых прозрели. Один
из них, как нам сказали, был слепым от рождения. Не станем перечислять массу других, менее
интересных случаев.
Все люди находились под сильным впечатлением от увиденного. Я спросил Эмиля, многих ли
ему удалось обратить подобным образом. Он ответил, что, оказав помощь такому числу людей, он,
конечно же, пробудил их интерес. Какое-то время они будут исправными Мастерами, но затем
большая часть из них примется за старое: работа Мастера требует напряжения всех сил, и далеко не
каждый способен на такую жертву. Почти все эти люди ведут лёгкую, беззаботную жизнь, и хорошо
ещё, если хоть один процент верующих верит не на словах, а на деле. Все остальные, попав в беду,
уповают, как правило, на помощь со стороны. В этом их беда. Мастера утверждают, что готовы
помочь всякому, кто действительно этого хочет. Они рассказывают людям о богатстве, которое их
ожидает, но для того чтобы обрести это богатство, человек должен доказать свои права на него. И
здесь не обойтись без истинного знания и труда.


Глава 15

Мы ушли из деревни на следующее утро. К нам присоединились два крестьянина из
новообращённых. Вечером третьего дня мы добрались до деревни, расположенной в двенадцати милях
от той, где я наткнулся на записи об Иоанне Крестителе. Мне очень хотелось, чтобы мои друзья тоже
просмотрели их, поэтому мы задержались на время и сходили вместе с Джастом в соседнее селение.
Под впечатлением изученных документов мои коллеги решили составить подробную карту
путешествий Иоанна Крестителя и пойти по его следам.
В тот день Мастер, сопровождавший четвёртую группу, ночевал у нас. Он принёс вести от
первой и третьей групп. В этой деревне он родился и вырос; авторами летописей были его предки,
поэтому бумаги хранились в его семье. Нас уверяли, что он их потомок в пятом поколении и что все
члены его семейства сумели избежать смерти. Они взяли свои тела с собой, но могут вернуться в
любое время. Нам захотелось побеседовать с автором записей, и мы спросили, насколько это реально.
Мастер сказал, что это проще простого, и мы договорились взять у летописца интервью сегодня же
вечером.
Не успели мы рассесться по местам, как в комнате внезапно появился человек, которому на вид
было не больше тридцати пяти. Он представился и пожал каждому из нас руку. А мы-то рассчитывали
увидеть убелённого сединами старца! Мы просто опешили. Человек был среднего роста, с грубыми
чертами лица, но его облик так и сиял добротой. Во всех его движениях ощущалась недюжинная сила
характера. Его фигура излучала неземной свет, превосходивший наше разумение.
Перед тем как сесть, Эмиль, Джаст и два других незнакомца вышли на середину комнаты и,
пожав друг другу руки, постояли некоторое время в полном молчании. Затем все сели, а человек,
внезапно появившийся в нашей комнате, начал так: «Вы попросили, чтобы я подробнее рассказал о
документах, которые вам прочитали и перевели. Все эти записи составлены мною и хранятся у меня;
документы, относящиеся к Иоанну Крестителю и удивившие вас больше всего, отражают
действительные события из жизни этого великого человека. Из записей видно, что он обладал
обширными познаниями и удивительным умом. Он осознал истинность нашего учения, но, наверное,
не до конца, иначе бы он избежал смерти. Помню, как Иоанн беседовал с моим отцом в этой самой
комнате. Именно здесь он получил основные наставления. Именно в этих стенах скончался мой отец, и
Иоанн видел, как он взял с собой своё тело.
Все мои родственники, как по отцовской, так и по материнской линии, отходя в мир иной,
забирали с собой и свои тела. Они настолько усовершенствовали своё духовное тело, что осознали
глубокий духовный смысл Жизни и Бога и увидели жизнь такой, какой её видит Господь. Затем им
было даровано право на высшее знание и, обретя Царство Небесное, они могут теперь помогать всем
желающим, (Мы никогда не спускаемся из этого царства, ибо у всех, кто его достигает, отпадает
всякая охота спускаться.) Они знают, что жизнь — это постоянный прогресс и движение вперёд; пути
назад нет, да никто и не стремится к возврату.
Все мы готовы протянуть руку помощи тем, кто тянется к свету, и сообщения, которые мы
непрерывно отсылаем Всевышнему, доходят до детей Божиих, способных их воспринять, во все
уголки земного шара. Достигая этого состояния сознания, мы преследуем одну-единственную цель —
помочь всем, кто в этом нуждается. Мы беседуем и наставляем людей, расширивших своё сознание
собственными силами или при поддержке других. Никто не выполнит за вас вашу работу, и никто,
конечно же, не возьмёт вас с собой на небеса. Если уж вы решили взяться за дело — действуйте.
Только так обретёте вы свободу и уверенность в собственных силах. Если все, подобно Иисусу,
осознают, что тело духовно и неразрушимо, и сберегут в себе это осознание, мы сможем общаться со
всеми вами и поделимся своими знаниями с огромным числом людей. Мы знаем, что каждый из вас
способен проделать то же, что и мы, то есть все вы в состоянии решить любую жизненную задачу; и
всё, что раньше казалось вам непостижимым и таинственным, скоро окажется элементарным.
Я не вижу никакой разницы между вами и теми людьми, с которыми вы встречаетесь изо дня в
день. Более того, я не вижу никакой разницы между вами и нами».
Мы признались, что он кажется нам гораздо возвышеннее. «Вы просто сравниваете конечное с
бесконечным, — ответил он. — Если бы вы не сравнивали, а искали только Божественные качества, вы
бы увидели, что любой человек ничем от меня не отличается. Если бы вы искали Христа в каждом
человеке, вы бы поняли, что Христос, или Божественное качество, присутствует во всём. Мы не
проводим сравнений; мы постоянно ощущаем, что Христос, или Божественное качество, пребывает во
всём. Так что наш угол зрения несколько отличается от вашего. Мы зрим совершенство, то есть
обладаем совершенным зрением, вы же видите только несовершенство, а значит, обладаете
несовершенным зрением. Наше учение сможет вдохновить вас не раньше, чем вы свяжетесь со своим
наставником и расширите своё сознание настолько, что сумеете видеть нас и говорить с нами. Когда
мы с кем-нибудь беседуем или пытаемся побеседовать, это ещё не вдохновение. Это лишь
наставление, которое может указать путь к истинному вдохновению. Вдохновение приходит от Самого
Бога; вам необходимо выразить Бога через себя, и тогда вы окажетесь вместе с нами.
В семени содержится идеальный образ будущего совершенного цветка. Ему суждено
увеличиться, развернуться и распуститься. Если этот внутренний образ продуман до мельчайших
подробностей, цветок будет прекрасен. Точно так же и Бог хранит в уме идеальный образ всех Своих
детей — совершенный образ, посредством которого Он желает выразиться. Мы сможем извлечь
гораздо больше пользы из этого идеального способа выражения, если позволим Господу выразиться в
нас тем идеальным способом, который Он придумал для нас. Все проблемы и неприятности
начинаются тогда, когда мы пытаемся действовать в одиночку. Это утверждение справедливо для всех
людей без исключения. Мы осознали, что ничем от вас не отличаемся. Разница между нами состоит в
степени понимания.
Разнообразные учения, культы, верования и «углы зрения» помогают, в конце концов, понять,
что в основе каждого из них лежит глубинный фактор действительности, который мы упустили из
виду и с которым пока ещё не вступили в контакт. Этот фактор по праву принадлежит нам, и мы с
полным основанием можем им пользоваться. Такое понимание послужит побудительным стимулом к
действию. Если человек знает, что существует нечто, чем он мог бы обладать, но пока ещё не
обладает, он наверняка завладеет им. Так осуществляется движение вперёд. Божественное сознание
внушает эту идею человеческому сознанию, и человек начинает понимать, что впереди его всегда ждёт
что-то новое. На данном этапе он обычно совершает грубейшую ошибку, полагая, что идея пришла к
нему не из Божественного источника, а является его собственным изобретением. Человек отпадает от
Бога и, вместо того чтобы позволить Господу выразить через него Своё совершенство, продолжает
выражаться собственными силами и порождает несовершенные проявления совершенных вещей.
Если бы человек осознал, что любая идея — это непосредственное, совершенное выражение
Господа, и немедленно превращал бы её в свой собственный идеал, если бы он заглушил свой
человеческий голос и позволил Господу свободно и совершенно в себе выражаться, он сумел бы
породить совершенный идеал. Нам нужно понять, что Бог превосходит наши конечные понятия и что
от них следует отказаться. Только так человек научится совершенному выражению. Человек должен
навсегда расстаться со своими душевными и умственными силами и научиться выражать Самого Бога,
ибо все душевные силы созданы самим человеком и всегда заводят его в тупик».


Глава 16

На этом беседа прервалась, и все пожелали друг другу спокойной ночи. Утром мы встали
пораньше и в половине седьмого решили позавтракать. Выйдя на улицу, мы повстречали своих друзей,
которые гуляли и беседовали между собой, как простые смертные. Когда они поздоровались с нами,
мы выразили своё удивление, что застали их за столь прозаическим занятием. «Мы такие же люди, как
и вы, — ответили они. — Вы всё ещё считаете, что мы чем-то отличаемся от вас? Бросьте! Между
нами нет никакой разницы. Просто мы в большей степени, чем вы, развили у себя Богоданные
способности».
На наш вопрос: «Почему мы не можем делать то же, что и вы?», - последовал ответ: «Почему
далеко не все, с кем мы общаемся, следуют нашему примеру и поступают так, как мы? Мы не можем,
да и не желаем навязывать кому-либо свою волю; все люди вольны жить так, как считают нужным.
Мы всего лишь демонстрируем наиболее простой и лёгкий способ жить, которым, испытав его на себе,
мы сами остались довольны».
За завтраком разговор вращался вокруг будничных тем. Удивлению моему не было предела.
Напротив нас за столом сидело четыре человека. Один из них прожил на Земле больше тысячи лет. Он
настолько усовершенствовал своё тело, что мог брать его с собой куда угодно; оно оставалось таким
же молодым и бодрым, как у тридцатипятилетнего, и этому совершенству насчитывалось уже около
двух тысяч лет. Рядом с ним сидел его потомок в пятом поколении. Он прожил на Земле около семисот
лет, но на вид ему можно было дать не больше сорока. Они беседовали с нами, как обычные люда.
Эмиль разменял уже шестую сотню, а выглядел лет на сорок; Джасту было около сорока, примерно
столько ему и давали. Они разговаривали друг с другом, как братья. Ни тени превосходства, сама
доброта и простота и при этом — железная логика и взвешенность каждого слова ни малейшего
намёка на мистику и волшебство — так обычно говорят между собою простые смертные. Я никак не
мог отделаться от мысли, что вижу всё это во сне.
Когда мы встали из-за стола, один из моих товарищей вынул кошелёк, намереваясь
расплатиться. Эмиль остановил его и, сказав: «Вы наши гости», - протянул служанке пустую ладонь;
хорошенько присмотревшись, мы заметили в ней несколько купюр. Наши друзья не носили с собой
денег, но никогда не ощущали их нехватки. По мере надобности они получали их от Самого
Всевышнего. Когда мы вышли из дома, Мастер, сопровождавший пятую группу, сказал, что ему пора
возвращаться, и, попрощавшись, исчез. Мы записали точное время его исчезновения, и впоследствии
узнали, что уже через десять минут он явился к своей группе.
Мы весь день гуляли с Эмилем, Джастом и Мастером-«летописцем» по деревне и её
окрестностям. Наш новый друг подробно пересказал различные случаи из жизни Иоанна Крестителя в
их деревне. События двухтысячелетней давности так живо предстали перед нашими очами, словно бы
мы сами окунулись в далёкое прошлое и пообщались с человеком, который раньше казался нам
полумифической фигурой, плодом талантливой мистификации. Отныне Иоанн Креститель стал для
меня настолько реален, что я воображал себе, как он шагает вместе с нами по улицам деревни и
слушает наставления этих великих людей, но не в силах постичь фундаментальной истины их учения.
Пробродив весь день, наслушавшись занимательных историй и выдержек из летописей, которые
нам читали и переводили на том самом месте, где две тысячи лет назад произошли описываемые в них
события, мы вернулись в деревню ужасно уставшие. Трое же наших друзей, не отстававшие от нас ни
на шаг, нисколько не утомились и шагали всё так же легко и непринуждённо. Вся наша одежда
пропотела и покрылась пылью, одеяния же Мастеров остались белоснежными и безукоризненно
чистыми.
Странствуя с этими людьми, я не раз отмечал, что их платье никогда не пачкается. Мы
неоднократно высказывали недоумение по этому поводу, но не получали удовлетворительного
объяснения. В тот вечер наш друг-«летописец» охотно нам всё рассказал: «Вас удивляет чистота
наших одежд? А нам наоборот непонятно, почему одна крупинка созданной Богом субстанции должна
прилипать к другому Божьему творению, которому она вовсе не нужна и где ей не место. Если бы вы
обладали правильными представлениями, то не страдали бы от грязи. Ибо ни одна крупинка Божьей
субстанции не сдвинется с места без особой нужды».
И тогда нас осенило, что наша одежда, наши тела безукоризненно чисты. И все мы тут же
преобразились. О да, это было «Преображение»! Усталость как рукой сняло; мы ощутили свежесть и
бодрость, словно только что встали с постели и приняли утренний душ.
Это было лучшим ответом на наш вопрос. В тот день мы заснули с чувством глубочайшего
удовлетворения. Никогда ещё не испытывали мы такого полного покоя. С тех пор чувство
благоговейного страха сменилось в нас глубокой любовью к этим простым, добрым людям, которые
трудятся на пользу человечества, или, как они сами выражаются, помогают своим «братьям». Мы тоже
стали считать их братьями. Они никогда не полагались на собственные силы и утверждали, что через
них выражается Господь: «Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего:
ибо, что творит Он, то и Сын творит также».


Глава 17

Мы проснулись в предвкушении новых непредсказуемых событий. Теперь каждый день
становился для нас откровением, а ведь мы только ещё начинали осознавать глубокий внутренний
смысл происходящего.
За завтраком мы узнали, что сначала посетим деревню, расположенную высоко в горах, а затем
поднимемся в один из тех храмов, которые я видел с кровли другого горного приюта. Ещё нам сказали,
что на лошадях мы сумеем проехать не более пятнадцати миль; затем придётся спешиться, и два
крестьянина, которые будут нас сопровождать, отведут лошадей в соседнюю деревню и присмотрят за
ними, пока мы не вернёмся. Всё произошло, как мы и предполагали: встав с сёдел, мы стали
взбираться по узкой горной тропке с кое-где высеченными в скале ступеньками. Заночевали мы в
хижине на вершине горы, примерно на полпути к деревне.
Хозяином оказался пухлый весёлый старичок; он катался по дому, как колобок, весело щуря
заплывшие жиром глазки. Едва завидев Эмиля, он сразу же стал просить, чтобы тот излечил его,
утверждая, что если Эмиль не поможет, то он уже не жилец на этом свете. Мы узнали позже, что этот
постоялый двор был построен несколько веков назад его предками. Сам же старичок принимал
странников уже более семидесяти лет. Когда он вступал во владение сторожкой, Мастера исцелили его
от «наследственной болезни», считавшейся неизлечимой. В течение двух лет он жил праведной
жизнью, но постепенно утратил к ней интерес и, сталкиваясь с трудностями, стал всё больше уповать
на помощь со стороны. На протяжении двадцати лет хозяин преуспевал, на здоровье тоже жаловаться
не приходилось, но вот, ни с того, ни с сего, он вдруг принялся за старое, и жизнь его стала
напоминать глубокий летаргический сон. Как оказалось, это вполне типичная история. Люди
привыкли к лёгкой, беззаботной жизни, и малейший труд представляется им тяжёлой обузой, от
которой нужно поскорей избавиться. Они очень быстро обо всём забывают и машинально твердят
мольбы о помощи, стараясь не вникать в их глубинный смысл.
На рассвете мы снова двинулись в путь и в четыре часа дня пришли в деревню, расположенную
под огромной скалой с храмом наверху. Склон был столь крут, что взбираться приходилось с
помощью корзины, привязанной к канату и спускаемой с помощью блока, который крепился к
деревянному бревну, забитому в скалу. Один конец каната был прикреплён к лебедке, а другой
переброшен через блок и привязан к корзине. Лебёдка помещалась в небольшой пещере, высеченной в
выступе скалы. Деревянный ворот, к которому крепился блок, вращали с таким расчётом, чтобы канат
и корзина прошли мимо выступа. Таким образом можно было поднимать наверх любые тяжести. Затем
корзина с грузом благополучно приземлялась на вершине уступа в специально высеченной маленькой
пещере. Во время подъёма груз иногда висел в воздухе в пятидесяти-шестидесяти футах от скалы. По
сигналу к нам спустили корзину; мы по очереди заходили в неё и поднимались на уступ,
расположенный на высоте четырёхсот футов.
Высадившись на уступе, мы стали искать тропу, ведущую к храму. До строения, стены которого
располагались на одном уровне со скалой, оставалось ещё пятьсот футов. Но нам сообщили, что
подниматься мы будем аналогичным образом. Заработал ещё один ворот, к нам спустили канат с
привязанной к нему корзиной, и мы по очереди поднялись на кровлю храма. У меня снова появилось
ощущение, словно я на крыше мира. Храм размещался на вершине скалы высотой девятьсот футов,
царившей над окрестными горами. Деревня, которую мы оставили позади, располагалась наверху
горного перевала, ведущего в Гималаи. Хотя новый храм стоял на тысячу футов ниже первого, где я
побывал вместе с Эмилем и Джастом, с него открывался более обширный вид. Временами нам
казалось, что мы можем заглянуть в бесконечность.
Мы расположились на ночлег, а наши друзья сказали, что хотят навестить другую группу, и
спросили, что передать нашим коллегам. Мы написали несколько писем, проставив дату, место и
точное время. Взяв с собой эти письма, Мастера распрощались с нами и, пообещав вернуться завтра
утром, по очереди исчезли. Мы записали в блокнот время отправки и содержание своих посланий.
Впоследствии, сверив свои записи, мы узнали, что они достигли адресатов ровно через двадцать
минут.
Плотно поужинав в храмовой столовой, мы легли в постель, но впечатления дня никак не давали
нам уснуть. Девять тысяч футов над уровнем моря, вокруг ни одной живой души, не считая слуг, и
полная тишина. В воздухе ни ветерка, и только изредка слышатся голоса товарищей. Один из них
промолвил: «Теперь понятно, почему они любят медитировать в таких храмах. Тишина здесь почти
осязаемая. Только в таком месте и можно общаться с Богом». Затем он сказал, что выйдет наружу
осмотреть окрестности. Вернувшись через несколько минут, наш коллега сообщил, что ничего не
увидел из-за сильного тумана.
Вскоре оба моих товарища уснули, но я не смыкал глаз. В конце концов, я встал, оделся, вышел
на крышу и уселся на краю, свесив ноги. Тьма была, хоть глаз выколи; если бы не лунный свет,
пробивавшийся сквозь туман, я вообще ничего бы не увидел. Мимо меня гряда за грядой плыли
громадные завесы тумана, словно напоминая, что я не вишу в воздухе и что где-то там, внизу, есть
земля, а место, на котором я сижу, каким-то образом с ней связано. И вдруг, передо мной вспыхнул
огромный сноп света; лучи его, разворачиваясь, подобно вееру, лились в мою сторону. Мне
показалось, что я сижу в центре самого яркого, постоянно расширяющегося луча. Сначала каждый луч
освещал только одну определённую часть земли, но затем все они слились в один огромный белый
поток. Постепенно лучи стали сходиться в одной точке ослепительно-белого света. То был свет
кристальной чистоты и прозрачности. Затем я как бы вылетел в космос и увидел всё это снаружи.
Всматриваясь вдаль, я стал различать на другом конце белого луча призраки давно минувших дней;
число их постоянно росло, но они шагали стройными рядами, сходясь в одной определённой точке.
Затем они начали расходиться, всё шире и шире, и заполонили, наконец, весь луч света и покрыли всю
землю. Призраки рождались в одной центральной световой точке. Сначала появлялся один, затем
сразу два, потом— четыре и так далее; последняя шеренга их чёткого веерообразного строя состояла
примерно из сотни призраков. В точке разлучения они внезапно разбредались, кто, куда по световым
дорожкам и шагали каждый в одиночку. Когда они заполонили всю землю, лучи света максимально
расширились, затем стали мало-помалу сужаться и, в конце концов, сошлись в той точке, из которой
вышли; цикл завершился, и всё возвратилось на круги своя. Перед тем как вернуться в исходную
точку, они построились рядами по сто и, постепенно смыкаясь, слились в один последний призрак,
который и вошёл в световую точку. Внезапно я проснулся и, решив, что крыша — не самое
подходящее место для сна, вошёл в храм и лёг в постель.


Глава 18

Мы попросили слуг разбудить нас на рассвете: не успел я снова уснуть, как раздался стук в
дверь. Мы мигом вскочили с кроватей, чтобы не пропустить величественной картины рождения дня.
Одевшись в мгновение ока, мы выбежали на крышу, как три нетерпеливых школьника. Мы устроили
такой шум, что переполошили всех слуг, и они выбежали спросить, в своём ли мы уме. Наверное,
стены этой безмятежной обители никогда ещё не сотрясал такой грохот, а построена она была, как мы
потом узнали, более десяти тысяч лет назад. Храм был таким древним, что почти слился со скалой, на
которой стоял.
Выбравшись на крышу, мы мигом угомонились. Оба моих товарища просто рты пораскрывали
от изумления. Уверен, что и моя физиономия выглядела в эту минуту не лучше. Я ждал, что они
скажут. «Так мы и правда висим в воздухе!» — воскликнули они почти хором. У моих коллег было
такое же ощущение, как у меня, когда я влез на крышу другого храма. Они не чувствовали земли под
ногами; им казалось, словно они плывут в воздухе. Один из них заметил: «Теперь я не удивляюсь, что
эти люди умеют летать».
Из задумчивости нас вывел громкий смех за спиной. Разом обернувшись, мы нос к носу
столкнулись с Эмилем, Джастом и нашим другом-«летописцем». Один из моих товарищей бросился к
ним и стал жать руки всем сразу, восклицая: «Просто великолепно! Постоишь тут немного, и сам
полетишь!» Они улыбнулись в ответ и сказали: «А почему бы и нет? Нужно просто осознать, что вы
обладаете способностью летать, а потом воспользоваться этой способностью». Мы обернулись и
посмотрели вокруг. Туман за ночь опустился, но продолжал плыть огромными густыми волнами, в
которых не было ни одного просвета. Возникало ощущение, будто мы плывём по волнам на
бесшумных крылах. Когда стоишь вот так на вершине горы и смотришь вдаль, не чувствуя ничего под
ногами, трудно избавиться от ощущения полёта. Моё тело словно бы обрело невесомость; мне
показалось, что я и вправду взлетел. Я забылся настолько, что, когда меня окликнули, машинально
ударил ногой по крыше и несколько дней, потом хромал.
За завтраком мы решили задержаться здесь на три дня; до отправки к месту сбора нам осталось
посетить всего лишь одну достопримечательность. Из писем, доставленных Эмилем, мы узнали, что
группа Руководителя экспедиции покинула этот храм всего три дня назад. Позавтракав, мы вышли на
улицу: туман понемногу рассеивался. Мы дождались, пока он рассеялся полностью, и выглянуло
солнце, и увидели внизу крохотную деревушку, прилепившуюся под скалой, а ещё дальше — долину.
Наши друзья решили сходить в деревню, а мы спросили, нельзя ли пойти вместе с ними. Они
рассмеялись и сказали, что возражать не будут, но лучше, если мы спустимся в корзине, чтобы не
подпортить себе внешность. Поэтому мы по очереди спустились на уступ, а с уступа — на маленькое
плато как раз над самой деревней. Наши друзья были уже тут как тут. Сойдя в деревню, мы провели в
ней большую часть дня. Это было типичное горное селение с пещерами, прорубленными в скале и
загороженными камнями. Таких жилищ было штук двадцать. Нам рассказали, почему здесь не строят
обычных хижин: зимой они могли бы разрушиться под весом снега. Вскоре к нам вышли жители, и
Эмиль перебросился с ними парой фраз. Собрание назначили на завтра; гонцы, разосланные во все
концы, должны были предупредить об этом окрестных жителей.
Нам рассказали, что Иоанн Креститель жил в этой деревне и получал наставления в этом храме;
строение с тех пор нисколько не изменилось. Нам показали пещеру, в которой некогда обитал пророк.
Когда мы вечером вернулись в храм, небо настолько прояснилось, что мы смогли различить тропинку,
по которой поднимался сюда Иоанн, и несколько деревушек, где он останавливался. И храм, и деревня
были построены за шесть тысяч лет до прихода Иоанна. Мастера показали нам тропку, по которой мы
будем уходить, и сказали, что она существует со времени постройки храма. В пять часов вечера наш
друг-«летописец» сообщил, что должен на время отлучиться. Попрощавшись и пообещав скоро
вернуться, он растворился в воздухе.
Вечером того же дня я насладился самым грандиозным закатом в своей жизни. Я никогда ещё не
видел ничего подобного, хотя мне посчастливилось наблюдать закаты чуть ли не на всех широтах. С
наступлением вечера невысокую гряду гор, которая замыкала раскинувшееся перед нами плоскогорье,
окутала лёгкая дымка. Когда солнце коснулось гребня, нам с нашей неземной высоты, показалось, что
внизу разлилось море расплавленного золота. Зажглась вечерняя заря, и горные пики окрасились алым
пламенем. Запылали дальние заснеженные вершины, а ущелья ледников выбросили огромные языки
огня, сливавшиеся с богатой гаммой вечернего неба. Озерца, которыми была усеяна долина, внезапно
превратились в кратеры вулканов; изрыгаемое ими «пламя» вздымалось вверх и растворялось в
небесах. На миг мне даже показалось, что я стою у порога безмолвной преисподней; затем все цвета
слились в один, и наступила такая безмятежно-нежная тишина, что пред нею я сам вынужден
умолкнуть.
Мы засиделись на крыше далеко за полночь, засыпая вопросами Эмиля и Джаста. В основном
мы интересовались историей этого края и её народом. Эмиль щедро оснащал свои ответы цитатами из
летописей. Страна эта была населена за тысячи лет до нашей эры. «Нисколько не желая принижать
значение вашей истории и тех, кто её записывал, — продолжал Эмиль, — должен, однако отметить,
что ваши историки не так уж глубоко копают; под Египтом, например, они подразумевают тьму
внешнюю и пустыню. На самом же деле, Египет — это пустыня мысли. В те времена большая часть
человечества пребывала в пустыне мысли и не желала выйти из неё, чтобы осознать более глубокий
смысл. Люди брали всё, что видели, слышали, и что выступало на поверхность, и записывали. Так
началась ваша история. Совместить две столь разные истории невероятно трудно, и я не стану
утверждать, что только наша является достоверной. Я хочу, чтобы вы сами во всём разобрались».
Над дальней полоской гор взошла луна. Округляясь и становясь всё ярче, она вскоре повисла у
нас над головой. Это было незабываемое зрелище! В вышине, чуть ли не задевая нас, проплывали
лёгкие облачка. Как только облако перекрывало месяц, нам казалось, что оба они стоят на месте, а мы
сами движемся в воздухе. Так мы сидели около часа и вдруг услышали такой грохот, словно что-то
свалилось на крышу. Мы вскочили и обернулись. Перед нами стояла женщина средних лет, которая,
улыбаясь, спрашивала, не напугала ли нас. Мы грешным делом подумали, что она прыгнула на крышу
с парапета, а оказалось, женщина просто топнула ногой, чтобы привлечь наше внимание. Кругом
стояла такая тишь, что даже этот невинный звук заставил нас вздрогнуть.
Эмиль вышел вперёд, поздоровался с ней и познакомил нас со своей сестрой. Она с улыбкой
спросила, не помешала ли нам. Мы сели и стали слушать историю её жизни. У неё три сына и дочь,
которых воспитывают Мастера. Младших детей она всегда берёт с собой. Нам захотелось взглянуть на
них. Она сказала, что сегодня вечером они должны прийти сюда; и тотчас же перед нами выросли две
фигуры — мужская и женская. Они поклонились дяде и матери, затем подошли к нам, и нас
познакомили. Сын был высоким, крепким, мускулистым парнем, которому можно было дать лет
тридцать. Дочка — невысокая, даже хрупкая, с очень тонкими чертами лица; этой прекрасной,
грациозной девушке, казалось, не больше двадцати. Позже мы узнали, что сыну шёл сто шестнадцатый
год, а дочери — сто двадцать девятый. Они пообещали прийти на завтрашнее собрание и вскоре
спустились вниз. Когда они ушли, мы высказали пару лестных замечаний на их счёт. Мать
повернулась к нам и сказала: «Все дети рождаются хорошими и совершенными. Плохих детей не
бывает. Не важно, как они зачаты: безукоризненно совершенным образом или же чувственно-
материальным. Ребёнок, зачатый совершенным образом, вскоре узнаёт, что он Сын своего Отца, то
есть Христос, или Сын Божий; быстро развиваясь и раскрываясь, он будет лицезреть одно только
совершенство. Ребёнок, зачатый чувственным способом, также может осознать себя Сыном, ощутить в
себе Христа и реализовать своё совершенство, сделав Его своим идеалом. Он смотрит на этот идеал,
любит и лелеет его, а затем производит на свет Христа. Ребёнок рождается во второй раз, и он
совершенен. Он породил изнутри себя совершенство, которое всегда в нём пребывало. Первый
ребёнок держался за идеал и был совершенным; второй воспринял этот идеал, раскрыл его и стал
совершенным. Плохих детей нет; все — хорошие, и все от Господа». Один из нас напомнил, что время
уже позднее и пора спать.


Глава 19

В пять часов утра все мы собрались на крыше храма. После обычных утренних приветствий, мы
расселись кружком и по заведённому обычаю прослушали несколько отрывков из храмовой летописи.
Джаст перевёл их, и мы с удивлением обнаружили, что первый из них в точности соответствует 1-й
главе Евангелия от Иоанна, а второй — 1-й главе Евангелия от Луки. После чтения мы сходили за
Библией, чтобы сравнить обе версии. С помощью Джаста мы сличили тексты, и оказалось, что они в
точности совпадают. Вскоре зазвонили к завтраку, и мы спустились вниз. После завтрака мы стали
готовиться к спуску в деревню и дальнейшую сверку текста пока отложили.
Внизу собралось довольно большое число людей со всей округи. Джаст сказал нам, что
большинство из них — пастухи, пасущие летом свои стада высоко в горах. Приближалось время
смены пастбищ. Мы узнали, что подобные собрания всегда устраиваются накануне отправления в
горы.
В деревне мы встретились с племянником Эмиля, который предложил нам немного прогуляться
перед обедом. Мы давно уже хотели осмотреть окрестности и с радостью приняли приглашение. Во
время прогулки «экскурсовод» показал нам в долине несколько особо примечательных мест. Их
названия в переводе живо напомнили имена, встречающиеся в первых главах Евангелий. Однако их
истинный смысл открылся для нас лишь по возвращении, на собрании.
Народу собралось сотни две. Наконец, появились оба наших друга, оставшиеся в храме.
Племянник Эмиля встал и подошёл к ним с огромной книгой в руках. Когда он открыл её, оказалось,
что это всего лишь ящик в форме книги. Он вынул пакет, похожий на рукопись, состоящую из
отдельных листов, а ящик поставил на землю. Затем вручил пакет одному из Мастеров. Тот вскрыл его
и передал первый лист племяннику Эмиля. После прочтения он отдавал каждый лист другому
человеку, складывавшему их в ящик. Племянник читал, Джаст переводил. Вскоре мы уловили явное
сходство рукописи с Евангелием от Иоанна; изложение, правда, было более подробным. Затем был
прочитан текст, напоминающий Евангелие от Луки, потом — Евангелие от Марка и, наконец,
последний похожий на Евангелие от Матфея.
После чтения собравшиеся разделились на группки, а мы вместе с Джастом бросились искать
Эмиля, горя желанием узнать, что всё это значит. Эмиль сказал нам, что рукописи читаются ежегодно
в одно и то же время и что описанные в них события произошли много лет назад на этой самой земле.
Мы ответили, что в нашей Библии описано нечто подобное. Эмиль возразил на это, что многие ранние
сцены, воспроизведённые в Библии, взяты как раз из этой хроники; но более поздние события, в
частности Распятие, происходили в другом месте. Поэтому главный упор в рукописях делается на
Рождении и Жизни Христа. Главная цель этих чтений — показать людям, отпавшим от идеала, что
Христос всегда жил и всегда живёт в них. Эмиль сказал ещё, что совсем не важно, где происходили
описываемые события; главное — увековечить их глубокое духовное значение.
Остаток этого дня и весь следующий мы посвятили изучению и сличению рукописей. У нас нет
возможности привести здесь все свои записи и наблюдения, но их духовный смысл откроется перед
вами, если вы перечитаете упомянутые главы. Мы узнали, что отец Эмилева племянника, читавшего
нам сегодня рукописи, родился в этой деревне и был прямым потомком св. Иоанна. С давних пор в их
семье существует обычай приходить сюда раз в год и читать эти записи. В здешнем храме молился не
только Иоанн, но и пророк Захария.
Наши друзья собрались уходить. Мы договорились, что Джаст останется пока с нами, а
остальные двинутся в путь. На следующий день мы покончили с рукописями и на рассвете ушли из
храма. Час был ранний, но все жители деревни вышли к нам проститься и пожелать «Господней
быстроты».